Морган Райс: Обращенная

Кэйтлин снова посмотрела на свой шелушащийся потолок. Ее сердце колотилось снова и снова. Она подумала о сегодняшней ярости и задалась вопросом, а не связаны ли между собой эти два события. Она всегда считала историю с Фрэнком безумным единичным случаем, каким-то загадочным выбросом силы. Но ей стало любопытно – а, может, это нечто большее? Была ли в ней какая-то сила? Неужели она какой-то урод?

Кто же она?

Кэйтлин бежала. Хулиганы вернулись и они преследовали ее в переулке. Перед ней был тупик – огромная стена, но она продолжала бежать прямо к ней. Не останавливаясь, она набирала скорость, и здания мелькали перед ее глазами в тумане. Она чувствовала, как ветер треплет ее волосы.

Подбежав ближе, Кэйтлин прыгнула и одним прыжком взобралась на вершину стены высотой тридцать футов. Еще один прыжок – и девушка снова пролетела по воздуху тридцать футов, двадцать, приземляясь на асфальт, не теряя скорость, после чего продолжила бежать. Она чувствовала себя сильной и непобедимой. Кэйтлин прибавила скорость, после чего ей показалось, что она может летать.

Кэйтлин посмотрела вниз и перед ее глазами предстала трава, которая пришла на смену асфальту – высокая качающаяся зеленая трава. Она бежала через прерии, в глаза ей светило солнце. Кэйтлин узнала дом своего раннего детства.

Вдалеке она увидела своего отца. Пока Кэйтлин бежала, она чувствовала, что приближается к нему. Девушка увидела, что его лицо приобретает очертания. Он стоял, широко улыбаясь и раскинув руки.

Увидев его снова, Кэйтлин почувствовала боль. Она бежала изо всех сил. Но когда она подбежала ближе, ее отец отошел дальше.

Внезапно она упала.

Открылась огромная средневековая дверь и Кэйтлин вошла в церковь. Она прошла по тускло освещенному проходу, по обе стороны от нее горели факелы. Перед кафедрой стоял человек спиной к ней, преклонив колени. Когда она подошла ближе, он встал и обернулся.

Это был священник. Когда он посмотрел на Кэйтлин, его лицо исказилось от страха. Она почувствовала, как по ее венам побежала кровь. Девушка наблюдала за тем, как приближается к нему, не в силах остановиться. Напуганный священник поднес крест к ее лицу.

Кэйтлин набросилась на него. Она почувствовала, как ее зубы стали длинными, слишком длинными. Она наблюдала за тем, как они вонзились в шею священника.

Он закричал, но она не обратила на это внимания. Кэйтлин почувствовала, как его кровь побежала по ее зубам к ее венам – и это было самое восхитительное чувство на свете.

Кэйтлин выпрямилась в постели, тяжело дыша. Она осмотрелась, не понимая, где находится. Резкий утренний свет пробивался через окно.

Наконец, девушка поняла, что ей приснился сон. Она вытерла холодный пот со своих висков и села на край кровати.

Тишина. Судя по свету, Сэм и мама, должно быть, уже ушли. Она взглянула на часы и увидела, что уже на самом деле поздно – 8:15. Она опоздает в школу в свой второй день.

Отлично .

Кэйтлин удивилась тому, что Сэм не разбудил ее. За все годы он ни разу не позволил ей проспать – брат всегда будил ее, если уходил первым.

Должно быть, он все еще злился на нее за прошлый вечер .

Кэйтлин бросила взгляд на свой мобильный телефон – он был разряжен. Она забыла зарядить его, но это было к лучшему – ей не хотелось ни с кем говорить.

Девушка набросила на себя кое-какую одежду с пола и пробежала руками по волосам. Обычно Кэйтлин уходила, не позавтракав, но этим утром она испытывала жажду. Необычную жажду. Она подошла к холодильнику и схватила полгаллона красного грейпфрутового сока. Поддавшись внезапному порыву, она оторвала крышку и начала пить прямо из коробки. Она пила до тех пор, пока не выпила все до последней капли.

Кэйтлин посмотрела на пустую коробку. Неужели она только что выпила весь сок? За всю свою жизнь она не пила больше половины стакана. Девушка наблюдала за тем, как протянула руку и скомкала картонную коробку одной рукой, превращая ее в крошечный мяч. Кэйтлин не могла понять, что это за вновь обретенная сила бежала по ее венам. Это было одновременно и волнительно, и пугающе.

Она все еще испытывала жажду. И голод. Но ей хотелось не пищи. Ее вены молили о чем-то большем, но она не понимала, о чем именно.

Было странно видеть школьные коридоры такими пустыми – это была полная противоположность вчерашнему дню. Уроки уже начались, поэтому здесь не было ни души. Кэйтлин посмотрела на часы – 8:40. До ее третьего урока оставалось 15 минут. Она спрашивала себя, а стоило ли вообще идти сегодня в школу, но ей все равно некуда было пойти. Поэтому она продолжила идти по коридорам, направляясь в класс.