Роберт Ширмен - Алиса в занавесье

Алану и Алисе нравились Барбара и Эрик. Барбара и Эрик были хорошими соседями. Барбара и Эрик были спокойными. Барбара и Эрик никогда не устраивали вечеринок — шумных вечеринок, с музыкой и громкими звуками. Лишь однажды они устроили званый ужин, и Алан с Алисой знали об этом, потому что их самих пригласили. Это было так по-добрососедски со стороны Барбары и Эрика. Алан и Алиса поблагодарили Барбару и Эрика, сказали, что им очень приятно, но они не могут принять приглашение. Сослались на какую-то выдуманную причину, скорее всего, сказали, что не смогли найти няню для Бобби, хотя тот был хорошим мальчиком, и няня ему не требовалась.

Настоящей причиной отказа было то, что они совсем не знали Барбару и Эрика. То есть они им нравились, даже очень. Они были хорошими соседями. Но дружить с ними Алан и Алиса не хотели. Как добрые соседи они вполне их устраивали. Хорошие соседи — это всегда приятно.

У Барбары и Эрика была собака, очень спокойная, почти такая же, как у Алана и Алисы. Их взрослые дети приезжали к ним три раза в год (на Рождество и на дни рождения родителей), эти визиты проходили без излишней помпы и шума. Иногда по выходным Алан видел, как Эрик убирает опавшие листья в саду перед домом, они иногда делали это одновременно и каждый раз радовались совпадению. Эрик в знак приветствия махал рукой над изгородью, Алан делал то же самое, стоя на своей лужайке. Алиса, в свою очередь, улыбалась Барбаре в супермаркете. И когда Барбара выставила на продажу свой дом, Алиса и Алан не знали почему.

— Привет! — сказала Алиса, встретив Барбару в очереди на кассе супермаркета. — Куда это вы переезжаете?

Барбара сказала, что Эрик умер, у Эрика случился сердечный приступ, Эрик умер уже несколько месяцев назад, и она больше не может переносить одиночество. Откровенно призналась, что одиночество сводит ее с ума. А потом расплакалась прямо там, перед Алисой. Так громко и пронзительно, что это было совсем не похоже на Барбару. Алиса сказала, что сожалеет, выразила Барбаре соболезнования, предложила носовой платок, призналась, что они с Аланом и понятия не имели, « как ужасно! » и « а мы-то и не знали! ». Позже она сказала Алану, что расстроилась. И как это они не заметили? Как эта смерть и все связанные с ней неприятности могли пройти мимо них, хотя все произошло меньше чем в тридцати футах от их дома? Она сказала, что сами они, видимо, не слишком хорошие соседи.

— Мы будем по ним скучать, — заметила Алиса, когда они все — Алан, малыш Бобби и даже собака, — наблюдали в окно, как грузчики выносят из дома фрагменты жизни Барбары.

— Наверное, будем, — ответил Алан и плотно задернул шторы.

— Они никогда не продадут этот дом, если будут действовать таким способом, — сказал однажды за ужином Алан. Он был экспертом по продажам, фактически начальником отдела продаж. Конечно, номинально эту должность занимал Старик Эллис, но де-факто Алан и был начальником, даже сам Эллис это признавал.

— Первое правило продаж, — сказал Алан, — это сообщить покупателям, что у тебя есть что-то на продажу. В этом деле нет места скромности и нерешительности.

Хотя на лужайке дома, который они по-прежнему считали домом Барбары и Эрика, стояла табличка «ПРОДАЕТСЯ», Алан говорил, что ее не очень хорошо видно. Ее установили под самым большим деревом, и она почти все время находилась в тени. С дороги ее вообще было не разглядеть.

— Так его никогда не продадут, — заявил Алан и с самодовольным видом начал резать картошку на своей тарелке, что означало «разговор окончен», поскольку ни Алиса, ни Бобби, ни даже собака не собирались с ним спорить.

Чуть позже вечером они с Бобби включили игровую приставку и сыграли в «Суперчемпионат по гольфу». Бобби играл за Тайгера Вудса, а Алан за Джека Никлауса. По правде говоря, он предпочел бы играть за Вудса, но Бобби был хорошим мальчиком, сделал все уроки и без напоминаний помыл посуду, поэтому ему было разрешено сделать первый удар. В самый разгар игры Бобби заявил, что у него есть идея.

Алан ответил:

— Вперед, чемпион, я весь обратился в слух.

И Бобби предложил им вдвоем сходить и передвинуть табличку «ПРОДАЕТСЯ» на видное место. Так будет хорошо для всех, правда же? Правда, слово «видное» он использовать не стал. Алан обдумывал это предложение, пока в качестве Джека Никлауса загонял мяч в лунку, и потом сказал, что им не стоит беспокоиться по этому поводу: разве не здорово, что у них теперь нет соседей и стало так тихо? Вот бы сюда так никто и не въехал. Пусть это будет их маленьким секретом.