Дмитрий Сафонов - Шериф

— Вася, — повторила она твердо. — Вставай! Скорее!

За дверью послышалось шуршание.

Васька сел на кровати, спустил ноги на пол.

— Ма! Что случилось? — Голос у него был сонный, глаза закрыты.

— Ничего, ничего, — она старалась говорить спокойно, — просто побыстрее вставай и помоги мне передвинуть шкаф.

Васька наконец открыл глаза и увидел свечи, расставленные по всей комнате. Ух ты! Круто! Как в Новый год!

Мгновенная радость быстро прошла, как только он понял, что до Нового года еще далеко, на улице — ночь, и мать стоит с пистолетом в руке, держа на мушке дверь.

— Ма! — испугался Васька. — Ты чего? Она" поднесла палец к губам:

— Говори потише. Давай вместе передвинем твой шкаф. Быстрее, сынок.

Васька понял, что сейчас —не до расспросов, на них просто нет времени.

Он вскочил с кровати и подбежал к шкафу, в котором умещался весь его гардероб. Навалился на него всем телом и поднатужился. Даже в слабом свете свечей было видно, что мальчик покраснел от натуги, но шкаф не сдвинулся с места.

Анастасия осторожными шагами подошла к нему:

— Давай вместе. Надо подвинуть его к двери.

Они объединили усилия, и шкаф чуть-чуть сдвинулся.

Шуршание за дверью усилилось.

— Что там такое? — шепотом спросил Васька.

— Не знаю, — ответила мать, и голос ее дрогнул, как всегда дрожал, когда ей приходилось говорить неправду.

— Но лучше придвинуть шкаф к двери, чтобы ИМ было труднее войти.

— Кому ИМ? Где папа?

— Вопросы потом. Давай! — Они навалились вместе, и им удалось сдвинуть шкаф на полметра.

За дверью раздался пронзительный визг. И — хруст, будто сотни маленьких шахтеров прокладывали в податливой горной породе туннель. Анастасия знала, что это за шахтеры. Она прицелилась в дверь — прямо над порогом. Первой мыслью было выстрелить: пули легко прошили бы тонкую дверь насквозь, и ей наверняка удалось бы подстрелить несколько крыс. Но она вовремя одумалась: «Я только облегчу им задачу. Нет, стрелять пока рано».

— Давай еще! — сказала она и навалилась крепким бедром на угол шкафа. Старый, с поцарапанной полировкой шкаф, возмущенно хлопая дверцей, подвинулся еще немного. — Вот так! — Анастасия отдышалась. — Теперь надо его опрокинуть, чтобы он загородил проход.

Это было уже проще. Вдвоем они легко раскачали шкаф и бросили на пол —так, что половицы хрустнули. Две свечи, стоявшие на полу, упали и погасли. Шкаф лежал вплотную к двери, почти перекрывая ее целиком. Почти — за исключением правого угла между косяком и порогом. Но двигать его дальше не было ни сил, ни времени.

— Залезай на кровать! — скомандовала Анастасия. Васька послушно подчинился. Она осталась стоять на середине комнаты.

Анастасия видела, как дверь задрожала, словно кто-то дергал ее изнутри за ручку. Она взвела курок, взяла пистолет двумя руками и приготовилась.

Дверь трясло, как в лихорадке. Из-под нее полетели щепки, потом — в самом углу, не прикрытом баррикадой, возникла аккуратная круглая дырочка. Анастасия увидела черный нос, просунувшийся в дырку. Этот нос постоянно двигался, как радар, нащупывающий в небе самолет. Вдруг он замер, и раздался торжествующий визг. Пасть под длинными усами раскрылась, показались острые зубы.

Анастасия поняла, что тянуть больше нет смысла. Она выстрелила.

Визг усилился: будто кричала не крыса, а свинья под ножом мясника. Окровавленная морда исчезла, но тут же появилась другая, которая с ожесточением стала вгрызаться в дверь. Крысе удалось немного расширить дырку, прежде чем Анастасия выстрелила второй раз.

Крыса дернулась и затихла. Затем — медленно, будто ее вытаскивали за хвост, втянулась обратно в дырку. Показалась новая морда.

Анастасия продолжала стрелять, а крысы быстро сменяли друг друга. Они не боялись пуль. Они вообще ничего не боялись. Они просто хотели добраться до людей. Другой задачи у них не было.

Баженова расстреляла одну обойму, и, пока она перезаряжала пистолет, тварям удалось прогрызть дырку еще шире. Теперь Анастасия видела крысиную голову целиком.

Васька сидел на кровати ни жив ни мертв от страха.

Анастасия уверенным движением забила в рукоять пистолета плоскую коробочку обоймы и отпустила затвор. Прицелилась и аккуратно, как учил муж, потянула спусковой крючок.

Бах! Черная голова разлетелась отвратительными брызгами. Но Анастасия знала, что сейчас произойдет: появится новая. Так оно и случилось.

Все это походило на стрельбу в тире: резиновая лента тащит цепочку жестяных уток, и надо только подгадать момент, когда очередная утка появится в прицеле. Раз! И жестяной силуэт падает, а на смену ему приходит другой. И так — до бесконечности. Но утки в тире никогда не нападали на людей.