Эрик Хадспет - Химера

Поговаривают, что доктор Блэк сделал операцию своему сыну Альфонсу, остановив процесс старения и сделав юношу человеком «без возраста». Затем он окрестил его заново, дав ему имя Бодрствующий Человек. Блэк упоминает эту операцию в одном из своих дневников:

Я могу предотвратить смерть. Я могу окунуть руку в фонтан молодости. Я могу сделать так, что человек будет жить, возродится после смерти и сможет противостоять ее разрушительному процессу. Если сравнить истинное творение Бога с тем, на что способен человек, нетрудно понять, подобно тому, как постигает мир ребенок, что последнее – это лишь безделушка, совершенно бесполезный предмет.

Я обнаружил, что очень многие ученые в общественно-идеологическом смысле являются атеистами. Они могут верить в Бога, но их фундаментальная вера в природу не позволяет им войти в сколько-нибудь ортодоксальное общество. Что меня очень удивляет, так это количество религиозных хирургов и ученых. Человек лишь краткий промежуток времени может делать вид, что не понимает истинного значения природы. И в конце концов он неизбежно сознается в своем притворстве.

Никто не наделен правом видеть то, что я показываю. Скорее, это привилегия. И эту привилегию должно обуздывать осмотрительностью и осторожностью, меру которых способен определить только я.

Доктор Блэк показывал свое шоу на протяжении восьми лет, пока во время частного представления в Будапеште осенью 1901 года не случилась беда. Посреди этого представления одно из его созданий, Королева Змей, напала на кого-то из зрителей. Больше ничего не известно ни о выступлении, ни о жертве. Письменные отчеты местных властей сообщают лишь о том, что посетитель умер во время шоу под названием «Возрождение человечества», организованного американским хирургом и артистом доктором Спенсером Блэком. Должно быть, это происшествие сильно сказалось на Блэке, потому что больше он уже никогда не выступал. Он вернулся в свой филадельфийский дом, где начал расширять исследовательскую базу.

Расставшись в 1887 году со Спенсером и приняв на себя опеку над Сэмюэлом, Бернард Блэк продолжал жить в Нью-Йорке, где он познакомился и вступил в брак с Эммой Верстоун, богатой вдовой из хорошей семьи. Ее первый супруг, офицер, служивший на южной границе, погиб во время испано-американской войны. Бернард и Эмма поженились в 1899 году и вместе воспитывали Сэмюэла. Мальчик интересовался архитектурой и механикой и со временем стал одним из самых многообещающих студентов престижной школы архитектуры Уэйна и Миллера.

Пока «Возрождение человечества» путешествовало по Европе, Бернард часто получал письма от Спенсера. По большей части они были короткими, отрывочными, а порой ужасно туманными и путаными. Поскольку Спенсер постоянно переезжал из одного города в другой, у Бернарда не было ни малейшей возможности написать ему ответ. Возможно, именно этим объясняется то, что письма Спенсера зачастую напоминают записи в дневнике или пьяный вздор. Как ни странно, он никогда не упоминал об ужасном состоянии Элизы. Из его писем к Бернарду следует лишь то, что у них существуют проблемы бытового свойства.

Декабрь 1897 года

Дорогой брат!

Все так неумолимо, все некогда нежные и насыщенные нектары жизни стали жестокими и ядовитыми. Мне не удается взять свои дела под контроль. Мои кости высохли и потрескались, и моя бедная Элиза отказывается меня простить… Я понимаю, какого она, должно быть, обо мне мнения. Мой сын Альфонс – существо иного рода. Он часто гневается, он страдает от недуга, прячущегося глубоко внутри, я боюсь его… и его судьбы.

У меня ничего не осталось. Я устал, и мне больше нет дела ни до чего. Мой милый брат, я пропал.

Мне очень не хватает твоего общества, которым я когда-то мог наслаждаться. Я сожалею, что не могу тебя увидеть, и я искренне желаю тебе, чтобы твоя жизнь была исполнена радости, чтобы она холила и лелеяла тебя, как одного из своих любимчиков.

Спенсер

Июнь 1898 года

Дорогой друг Бернард!

Пишу тебе в надежде, что у тебя все хорошо. В последний раз я писал тебе очень давно. Смею тебя уверить, что я был очень занят. В настоящее время я мало что могу тебе сказать, поскольку ни проделанная работа, ни то, чем я нынче занимаюсь, не может быть описано в столь кратком послании.

Я могу лишь сказать, что хочу попросить у тебя прощения. Я не хотел внушать тебе тревогу или заставлять беспокоиться из-за моих нетрадиционных профессиональных интересов. Я пережил много трагедий. У моей возлюбленной Элизы все хорошо. Кажется, она справляется.