Вики Филдс - Ад на земле III (СИ)

Она знает, что она моя сестра, и ее специально родили, чтобы убить меня? Надеюсь, нет.

— Но я знаю, почему я родилась на этот свет. — Губы Кристины задрожали, и я не смогла больше сдерживаться. Я присела рядом с ней и приобняла за плечи. — Я знаю, все. Я знаю…

Ничего она не знает, как, впрочем, и я. Рэн ничего никому не сказал, и я до сих пор не знаю, зачем он пришел к Кристоферу Грину, и предупредил его о рождении Кристины. Я все еще не знаю, зачем ему понадобилось во все это втягивать Кристину, и для чего он солгал, что в ней моя душа.

Кристина тем временем заревела:

— Не знаю, что со мной… я никогда не плакала…

— Ты многое пережила, — вставила я, пытаясь приободрить, но добилась лишь укоризненного взгляда от девушки:

— Почему ты говоришь это мне сейчас, Аура? Я по сравнению с тобой ничего не пережила…

Я вздохнула. Мне было жалко Кристину, потому что я не понимала, почему Рэн втянул ее во все это. За что он приготовил для Кристины такую жестокую, беспощадную судьбу. Причина должна быть. Обязательно должна быть, и я хочу знать ее.

Я погладила Кристину по спине, пытаясь успокоить, и она выдала, с нервным смешком:

— Я себя чувствую еще хуже от того, что ты меня успокаиваешь.

— Так мне что, выгнать тебя из своей комнаты?

Кристина посмотрела на меня с изумлением на лице, и я почувствовала, как краснею.

— Ты вернула воспоминания, и стала смелее.

— Брось, — рассмеялась я, поежившись. Не хотела говорить сейчас о своих воспоминаниях.

— Что будет дальше? — Кристина перестала улыбаться, и внимательно посмотрела на меня, словно я могла ответить на ее вопрос. Я поняла, что она спрашивает не про сегодняшний день, а про будущее.

Я пожала плечами:

— Не знаю. Рэн должен знать ответ.

Я проснулась среди ночи, от внезапного беспокойства — я не могла пошевелиться. Я ощущала себя человеком, которого разобрали, и собрали заново, но мои ноги не двигались. Я резко села, и обнаружила что Рэн крепко держит меня за лодыжки.

— Что ты делаешь? — прошептала я в темноту.

Что он вообще забыл в моей комнате среди ночи?

Я покрутила головой, решая сон это, или нет.

Кристина отправилась в квартиру Лиама, а Кэмерон вернулся в Эттон-Крик, чтобы проверить своих пациентов в отреставрированной психиатрической лечебнице. Завтра мы все должны были вновь встретиться, и решить, что нам делать со всем этим дальше.

Мы с Рэном сейчас были наедине.

— Я пришел, чтобы убедиться, что ты действительно жива, — прошептал Рэн, и я сосредоточила на нем свое внимание. Мое сердце защемило от того, каким голосом он произнес это — словно он нуждался во мне. Словно я была его сердцем, словно я была его душой. — Я не…

У меня по спине поползли мурашки, когда голос Рэна преломился. Он не плакал, но мое сердце дало трещину. Я наклонилась вперед, и взяла его за руку. Рэн присел рядом со мной на постель, шумно вздыхая.

Я потянулась к выключателю, но он остановил меня:

— Стой, Аура. Ты не видишь меня?

— Вижу, — прошептала я. Казалось, что если я заговорю громче, то все волшебство момента растает. Рэн смотрел прямо на меня. Я чувствовала на своем лице его испытующий взгляд, и не выдержала:

— Что?..

— Ты заставляешь меня испытывать страх, Аура.

Мои щеки запылали. То, что говорил Рэн это было… такое личное, такое интимное. Я внезапно ощутила, что я в опасности. Моя душа в опасности. Мое тело в опасности.

— Когда я проснулся, и не обнаружил тебя рядом с собой, я понял где ты. И я понял, что ты собираешься поступить правильно. Я всю жизнь ждал этого момента. Всю жизнь я ждал, что ты сделаешь правильный выбор, и ты заслужишь расположение Отца. Я знал, что ты сделаешь правильный выбор. Но я… тебе было страшно?

Мои глаза заволокло слезами, и я не смогла сразу ответить.

Мне было очень страшно умирать. Когда говоришь об этом просто так, не воспринимая слова всерьез, это не кажется таким ужасным, но потом, когда приходит время, и ты думаешь, что готов, это не так.

— Меня не было там, Рэн. Изо всех сил, я старалась покинуть это место, и когда мое тело горело, мне не было больно.

— Ты лжешь.

Я всхлипнула, и не смогла больше сдерживаться.

— Боль была настолько сильной, что я не могла сосредоточиться ни на чем другом. Каждый раз, когда я пыталась вернуться в свою фантазию, боль щипцами вырывала меня, и затаскивала назад.

Рэн придвинулся ближе, и обнял меня одной рукой. Другой он убрал с моего лица растрепанные волосы, и поцеловал в лоб. Его губы были холодными, и я вздрогнула.