Вики Филдс - Ад на земле III (СИ)

Целая минута, наверное, прошла, после чего Рэн присел ко мне на кровать, и я подобрала ноги, чтобы быть подальше от него.

— Я так ужасен? — прямо спросил он, вцепившись в меня взглядом, в то время как я могла смотреть на что угодно кроме него.

— Ты так себя никогда не вел… что с тобой? — пробормотала я, ковыряя затяжку на покрывале.

— Со мной ничего. Я просто хочу поинтересоваться, почему ты меня избегаешь. Из-за того, что я тебе сказал?

— А что ты сказал? Я ничего не помню.

— Я могу тебе напомнить. Я вынужден был…

— Вынужден? — перебила я, вперившись в него взглядом. Мои пальцы вцепились в колени, но я даже не заметила этого. — Не припоминаю, чтобы я тебя вынуждала говорить то, что ты сказал.

— Ты вынудила, — сказал Рэн, тоном, не терпящим возражений. — Ты стала называть себя чудовищем, предъявлять мне претензии, и обвинять в том, в чем я невиновен.

— Из-за тебя я чувствую себя так, — сказала я. — Снова. Прямо сейчас ты мне снова напоминаешь о том, что я не нормальный человек. Ты здесь, потому что хочешь одолжить чуточку своего привлекательного света? Он мне не нужен.

— Я хочу отдать тебе его. Потому, что я люблю тебя.

— Я не верю тебе, Рэн. Ты говоришь эти вещи по какой-то причине, которая известна лишь одному тебе.

— Думаешь, что от твоей веры что-то изменится, Аура? — высокомерно отозвался парень, вставая на ноги, и я поняла — разговор окончен. Я задела его, хотя я не была намерена делать это. — От того, веришь ты в то, что я сказал, или нет, ничего не изменится.

— Скажи, когда это случилось, — сдалась я, начиная пунцоветь. Он непонимающе прищурился:

— Когда случилось что?

— Когда тебе начало казаться, что ты в меня влюблен, — строго сказала я. Слова Кэмерона все еще были в моей голове, как раскаленные угли, обжигали, настораживали, причиняли боль.

Мне бы хотелось, чтобы в том, что говорит Рэн была хоть крошечная часть правды, но это невозможно. На протяжении года, Рэн вел себя со мной отстраненно, и внезапно он заявляется ко мне со своими признаниями?

Он словно услышал мои мысли, и они причинили ему боль. Он опустил руки по швам, на несколько секунд, растерявшись, словно решая, сказать мне то, что вертится у него на языке, или нет, и в итоге, он вздохнул.

Совсем по-человечески. Словно он действительно человек, и его угнетает та цепочка нелепых, недействительных, по моему мнению, чувств, что внезапно обрушились на него.

И тут он произнес:

— Когда-нибудь я скажу тебе об этом, Аура. Но не сейчас.

Три дня спустя

Мне пришлось извиниться за свое поведение. Несколько раз. Для того, чтобы Рэн вышел из своей комнаты, но он все не выходил, и в моей груди начало образовываться тяжелое, неприятное чувство тревоги: а что, если он ушел?

Что, если его задели мои слова?

Что, если его слова были правдой, и я расстроила его до такой степени, что Рэн решил меня бросить здесь, в этом домике?..

Нет, он бы так не поступил. Рэн хорошо знает меня. Он знает, что в моей голове, и он знает, какие чувства, какие эмоции я испытывала, когда говорила с ним, поэтому он бы не оставил меня. Не после того, что с нами произошло, и не после того, через что нам с ним пришлось пройти. Рэн не настолько жесток.

Он знает, что мне просто страшно поверить в его слова… он знает, что мне нужны доказательства…

Три дня.

Три голодных, безмерно скучных дня, наедине с остатками пиццы, печеньем и шоколадом. Три дня, которые я провела, глядя пустым взглядом, в учебник, сидя в гостиной, и с настороженностью ожидая, когда откроется дверь, и войдет Рэн. И желательно с чем-нибудь съестным.

Почему мы не можем ужиться вместе?

Весь прошлый год, прекрасно прошел: мы пережили два громких скандала и десяток мелких ссор, все из которых затеяла я, из-за обиды и злости за то, что Рэн запер меня в доме. Зачем ему нужно было все усложнять между нами этими глупыми, нелепыми признаниями в любви? Этот человек ровным счетом ничего не знает о любви! Как он может о ней так спокойно рассуждать?!

Моя ярость сменялась печалью, затем снова яростью, и вновь печалью…

Мне бы хотелось, чтобы Рэн Экейн был чуточку проще. Чтобы в нем не было столько отрицательных качеств, которые привлекают меня. Но тогда бы я никогда не стала присматриваться к нему, и никогда бы не осознала, что он нравится мне. Еще тогда, в первый день, когда мы встретились в моем зеркале — я уже тогда заметила его. Сначала, это была его внешность. Затем рост, цвет волос, и глаза. Эти бездонные блестящие глаза, в которые мне хочется смотреть и смотреть.