Вики Филдс - Похититель (СИ)

— Грация, прекрати. Прекрати говорить это. Мы должны вызвать полицию!

— НЕТ! — завопила она. — Ты не можешь так поступить со мной! Это сделала не я!

— ГРАЦИЯ! — Джон повысил голос, и она пораженная, застыла в его руках. Он закончил, менее властным тоном: — Прекрати. Хватит. Мы узнаем, что случилось. Твое сердце тут не при чем!

— Оно не мое! — вновь завопила девушка. Она громко заревела, падая на кровать, и стягивая на груди крепче одеяло, словно думала, что сердце, к которому она так пренебрежительно относится, внезапно сбежит. — Оно не мое, Джон! Оно плохое!

Джон тяжело вздохнул. Он почти испытывал физическую боль, когда видел, как страдает Грация. Он присел рядом с ней. Он уже понял, откуда взялись те порезы. Он уже понял, что Грация хотела что-то сделать с собой. Она хотела извлечь сердце из своей груди.

Джон присел перед ней и ткнулся лбом в ее колени.

— Грация, я обещаю тебе, с тобой все будет хорошо, — глухо прошептал он. — Мы справимся со всем вместе.

— Ты не оставишь меня? Ты не бросишь меня?

— НЕТ! — возмущенно воскликнул он, вскидывая голову. — О боже, как тебе подобные мысли могли прийти в голову?! Конечно же, я не оставлю тебя! Я люблю тебя!

— Я плохая, Джон… — Грация сморгнула огромные, горячие слезы, и те скатились по щекам, обжигая.

— Ты не плохая, Грация. Ты самый добрый человек, которого я когда-либо знал!

— Но я убила маму.

Джон замер, затаив дыхание. Грация продолжала смотреть на него, своими небесно-голубыми доверчивыми глазами, и он решил, что ослышался.

— Повтори, что ты сказала.

— Я убила свою маму… я плохая! Плохая, плохая, плохая девочка! — заголосила она, начав бить себя по голове. Джон схватил ее руки, и Грация снова заревела. Парень тем временем лихорадочно соображал. Кара Ллевелин на работе. Если бы это было не так, тогда домой бы уже позвонили.

— Грация, — Джон отпустил одну ее руку. — Послушай, все хорошо…

— Ты меня все еще любишь, после того, что я сделала?

— Конечно, — заверил ее он, и лицо Грации прояснилось. — Я приготовлю тебе чай. Ты должна лежать в постели, и жать, когда я принесу его, хорошо?

Грация кивнула. Она позволила Джону закутать ее в одеяло, и поцеловать в лоб. Она закрыла глаза, и Джон быстро вышел из комнаты. На ходу он набирал номер доктора Ллевелин. Она ответила после третьего гудка:

— Да?

— Доктор Ллевелин! — полуоблегченно, полуудивленно воскликнул парень, сбегая по лестнице на кухню. Теперь он судорожно думал, о чем должен спросить, чтобы не показаться идиотом. — Вы… вы…

— Джон, говори скорее.

— Можно я приготовлю лазанью на ужин? — ляпнул он первое, что пришло в голову.

— О господи, Джон, — раздосадовано простонала доктор Ллевелин. — Бери что хочешь, мне пора работать. Как себя чувствует Грация?

— Отлично. Собирается готовиться к книжной ярмарке, которая пройдет на следующей неделе.

— Скажи, чтобы не переутомлялась.

— Да, доктор Ллевелин.

Она отключилась, а Джон бросился к чайнику. Он достал любимую кружку Грации с котятами, высыпал в нее снотворное, добавил ромашки, и дождался, пока чайник вскипит.

Его сердце глухо стучало в груди, мозг лихорадочно работал. Джон еще никогда с таким не сталкивался, еще никогда ему не было так страшно, как сейчас. Он боялся, что с Грацией случится нечто плохое. Он боялся поверить, что это сердце действительно как-то повлияло на его девушку.

Нет. Нет, это невозможно.

В реальной жизни такого не случается.

Джон, дожидаясь, пока вскипит чайник, включил кухонный телевизор без звука. Таким образом он хотел доказать себе, что не спит, что все происходит взаправду.

Утренние новости.

Джон нахмурился, увидев, как в уголке диктор-женщина с равнодушным лицом освещает события. На заднем фоне, творилось что-то невообразимое — журналисты, полицейские, и просто какие-то зеваки, толпились возле ночного клуба, в котором вчера были Джон с Грацией.

Он забыл про чайник, и прибавил громкости.

— … Потрошитель вновь явился на свет. Новое убийство, словно по часам, произошедшее в воскресение, потрясло город. Тело девятнадцатилетней Ады Риттер, найдено…

Джон выключил телевизор, и уставился в пустоту.

Несколько чертовски долгих секунд, он смотрел в пространство, соображая, боясь поверить, потом сорвался с места, и громко топая взлетел на второй этаж, и ворвался в комнату Грации.

Кровать пуста.

Грации нет.

Грация Ллевелин, дочь доктора Кары Ллевелин — исчезла. Об этом к вечеру знал весь городок, а может, и весь мир. Все решили, что она была жертвой Потрошителя, но лишь Джон догадывался, что Грация вовсе не жертва.