Константин Образцов - Молот ведьм

— Понятно, — сказала Алина. — Про постановление и запрос от следователя могу не спрашивать, да?

Чекан поставил кружку на стол и хлопнул большими ладонями, сложив их в умоляющем жесте.

Алина вздохнула.

— Ладно, мне самой интересно. Давай протокол первичного осмотра, и я пойду работать. Ты меня здесь подождешь или домой поедешь?

— Здесь, — с готовностью кивнул Чекан. — Сколько нужно, столько и подожду.

— Хорошо. Кофе вот тут, если еще захочешь, — Алина поколебалась, глядя на Чекана, и добавила: — Ты бы съездил куда-нибудь, поел, пока я занята.

Он махнул рукой.

— Не волнуйся, я в порядке. Сколько примерно времени все это займет?

— Немало, — ответила Алина и вышла.

…Она вернулась незадолго после того, как ночь перелистнула листок календаря. Город праздновал наступление дня субботнего, почитая его на свой особый манер: лихорадкой пьяных огней, торопливой погоней за удовольствиями, которые манят, словно экзотические танцовщицы, украшенные блестками и невысказанными посулами чего-то необычайного, но всегда нарушают свои обещания, оставляя после себя лишь похмелье и неловкий, скрываемый стыд. Алина встретила субботу в звонкой тишине секционного зала, в компании санитаров и светловолосой ассистентки Леры, над тронутым тлением телом юной девушки, которой уже некуда было спешить. Они омыли свою молчаливую гостью от талой грязи, пепла и листьев, освободили от остатков одежды, и тщательно исследовали каждый сантиметр покрытой бурыми пятнами бледной кожи, расчесали обугленные остатки коротких волос, а потом, словно завершая начатое неизвестным убийцей дело, вскрыли труп от горла до живота, разрезав, распотрошив, окончательно уничтожив последнее подобие человеческого облика. Под острыми лезвиями выступала вязкая, темная жидкость; она пахла болотом и протухшим человеческим мясом. Через три часа все почти кончилось: каждый предмет одежды, от обрывков сгоревшей куртки до пропитанных трупной гнилью и влагой трусов, был запакован отдельно в пластиковый пакет, ожидая отправки криминалистам; внутренние органы, словно комья слипшейся грязи, аккуратно разложены по железным лоткам; срезы тканей и кожи пронумерованы для передачи на дальнейшую экспертизу в другие лаборатории. Тело лежало под ярким, безжизненным светом хирургической лампы, распахнув грудную клетку, словно растянутый в крике рот с редкими, кривыми зубами раздвинутых ребер.

— Лера, закончишь без меня? — спросила Алина. — Меня оперативный сотрудник ждет в кабинете.

Бледная Лера улыбнулась усталой улыбкой:

— Семен Валерьевич, да? Конечно, идите, Алина Сергеевна, я все сделаю.

— Спасибо, — Алина улыбнулась в ответ. — Если хочешь, в понедельник возьми выходной.

Алина привела себя в порядок и пошла к себе в кабинет. Из-за двери слышался настойчивый баритон. Когда она вошла, Чекан разговаривал по телефону:

— …Ну значит, проснется, ничего страшного. Ты вот не спишь, и я тоже, и Алина…А вот и она, кстати. Да, хорошо, обязательно. Все, созвонимся позже.

Он положил трубку и посмотрел на Алину. На столе перед ним лежал открытый блокнот с исписанными страницами, ручка и стояла пустая кружка с темным кофейным ободком на верхней кромке.

— Макс звонил, он там всех на уши поднял, собирает информацию. Ты как? Устала?

Алина прошла за стол, села в кресло.

— Немного, — отозвалась она и посмотрела на Чекана. — Ты так и не ел ничего весь день?

— Да я не хочу, — он отмахнулся. — Ну как там? Обрадуешь чем-нибудь?

— Не уверена, что обрадую, но… В общем, давай по порядку. С твоим определением времени наступления смерти я согласна. Два месяца, плюс-минус дни. Это повышает вероятность предположения о личности убитой почти до ста процентов: и документы, и совпадение дат. Причина смерти — механическая асфиксия. Ее задушили.

— Как эту вторую, Титову, да? — уточнил Чекан.

— Нет, не так. Титову душили удавкой, проводом, который так и остался на шее болтаться. А в этом случае убийца душил руками: характерные переломы хрящей гортани, угол сдавливания, да и кровоподтеки на шее можно еще различить среди трупных пятен. Было ли совершено сексуальное насилие, сказать очень трудно; одно дело — свежий труп, пусть и обгоревший, другое — тело, пролежавшее в сыром грунте два месяца. Я, конечно, взяла пробы для лабораторных исследований, но сомневаюсь, что они дадут какой-то результат, особенно если преступник предохранялся. Во всяком случае, характерных разрывов в области половых органов, ануса, ссадин в гортани я не нашла, так что будем считать, что насилия не было.