Бентли Литтл - Кочегарка

Проще говоря, ему было трудно возбудиться, имея такой клинический и отстраненный взгляд на секс.

Но прошедшей ночью ему приснились две восточные красотки, которые пришли в его жилище из пустыни. Это были двойняшки неопределенного возраста, которые голыми шли к нему по пескам и формы которых сливались с мерцающими волнами жары, как тот наездник в «Лоуренсе Аравийском» [9] Имеется в виду одноименный фильм 1962 г. о легендарном герое Первой мировой войны, английском разведчике Т. Э. Лоуренсе. . Они были красавицами. Генри воевал во Вьетнаме, но, в отличие от большинства своих сослуживцев, не принимал участия в наслаждениях местными красавицами. Причин он объяснить не мог. Может быть, он более серьезно, чем его приятели, относился ко всем этим учебным фильмам про разные заболевания, хотя это не остановило бы его, если б ему приспичило. Его это просто… просто не привлекало. А эти двое… Они добрались до его кабины через пустыню, двигаясь сексуальными шагами, чего в реальности не могло произойти, принимая во внимание их босые ноги, песок и осколки скал в пустыне. У них были маленькие груди, а вот соски на удивление крупные, и растительность в области между ног была очень редкой. Они добрались до него гораздо быстрее, чем это можно было ожидать, как будто пустыня между его жилищем и горизонтом внезапно сжалась, и замерли всего в нескольких дюймах от него. Потом та, что стояла справа, опустила руку к промежности, засунула палец во влажное отверстие и поднесла его к губам Генри. Проснулся он с мощной эрекцией. Это можно было бы отметить – он уже даже не помнил, когда в последний раз пробуждался с эрегированным членом, – но вместо радости испытал что-то похожее на тревогу. Что-то в этих женщинах, похожих друг на друга как две капли воды, его раздражало, хотя он и не мог определить, что именно.

Поставив кофе, Генри включил вентилятор, который стоял рядом с очагом, и вновь посмотрел на яростный солнечный свет, пробивающийся в разрыв между шторами.

Яростный свет.

Это абсолютно индейская традиция, так персонифицировать окружающую природу, подумал Генри. Он слышал, как многие индейцы давали подобные эпитеты ветру, дождю, животным, земле, и его всегда интересовало, не связана ли была эта его привычка к подобным названиям с его генами. Если верить его отцу, то их семья происходила, со стороны его деда, из папаго [10] Индейское племя, обитающее в пустыне Сонора. – правда, Генри не был уверен, насколько этому можно верить. Сейчас казалось, что каждый житель этой чертовой планеты имеет отношение к индейцам – каждый городской житель, притащивший свое семейство в национальный парк, хвастал, что он на четверть чероки, или чокто, или что со стороны двоюродного брата дяди бабушки его отца он наполовину навахо. Черт, Генри родился в Финиксе и, за исключением времени, проведенного в армии, провел всю свою жизнь в штатах Четырех углов [11] Единственное место в США, где под прямым углом сходятся проведенные по параллелям и меридианам границы штатов Аризона, Колорадо, Нью-Мексико и Юта. . Он из своего собственного опыта знал, что в этой части Штатов тогда действовали законы Джима Кроу [12] Широко распространенное неофициальное название законов о расовой сегрегации, существовавших в некоторых штатах США в 1890–1964 гг. , что индейцы и бледнолицые не перемешивались, а жили двумя разными общинами – так что было маловероятно, что в благословенном прошлом между ними происходило много кровосмесительных браков. Скорее всего, все эти рассказы не стоили и выеденного яйца.

Вот почему Генри ни с кем не делился информацией о своем возможном происхождении.

Но иногда ему казалось, что в его венах действительно течет индейская кровь. И именно его тайное происхождение заставило его взяться за эту работу, привело его в эти места, сделало его тем, кем он был, и заставляло думать о «яростном» солнце, «злых» скалах и «игривых» планетах. Черт его знает, может быть, эти врожденные качества проявились и в его сегодняшнем сне и вызывали это странное чувство благоговейного трепета, которое он испытывал, когда думал об азиатских близнецах.

Жилище уже наполнилось ароматом свежесваренного кофе. Генри вернулся к кофеварке и налил себе чашку, которую выпил под легким бризом, исходившим от вентилятора, дувшего в его направлении. Ветерок был прохладный, но это ненадолго, даже если он не будет отдергивать шторы на окнах, – к полудню вентилятор будет гонять горячий воздух.