Виктор Точинов - Все лики смерти (сборник)

Но почему с такой периодичностью? То возникает, то исчезает?

Потом на кухне включился холодильник – заслуженный ЗИЛ-ветеран – и заглушил все. Шикунов вздохнул с облегчением.

Но, поработав, агрегат холодильника смолк – и странные звуки возобновились. Теперь к поскрипыванию и свистящему шороху добавилось редкое «кап-кап-кап». Кран, кран на кухне с подтекающей прокладкой… Только почему его не было слышно раньше?

Звуки становились все слышнее, явственнее. И – Паша начал различать какие-то модуляции в шорохе-выдохе. Затаил дыхание, вслушиваясь. Шипение стало громче – или просто приблизилось? – и он с ужасом понял, что это шепот. Свистящий шепот. Казалось, еще чуть-чуть – и можно будет разобрать слова. Вернее, одно и то же слово…

И очень скоро Паша разобрал его.

– Ш-ш-ш-шикуноф-ф-ф-ф-ф… – прошипело нечто . И снова, после паузы: – Ш-ш-ш-шикуноф-ф-ф-ф-ф…

Заорав, он вскочил. Бросился к выключателю – включить свет, включить музыку, плевать теперь на соседей – и остановился. Вокруг было светло. Утреннее солнце врывалось в окна. Снизу, с детской площадки, доносились звонкие голоса. Стрелки настенных часов подползали к одиннадцати.

Сердце стучало о ребра быстро-быстро, словно для него ночной кошмар продолжался. Паша облизал пересохшие губы. Ну и ну… Интересно, первое пробуждение тоже приснилось? Он прошел на кухню – на столе лежала раскрытая аптечка, рядом упаковка аспирина, двух таблеток не хватало. Шикунов облегченно вздохнул. Значит, он действительно просыпался. Действительно принял лекарство. А потом уснул, сам того не заметив. Не было никаких плесков, никаких скрипов. И никакого кошмарного шепота…

НЕ БЫЛО.

Но одно ясно – ночь на понедельник лучше провести не здесь. Иначе легко и просто можно спятить.

– Паша! Шикунов! – позвал его знакомый голос, но чей – Паша не понял.

Шикунов остановился. Внутри, внизу живота, лопнула емкость с чем-то жидким и холодным – и это жидкое медленно растекалось по всему телу. Примерно так Паша себя почувствовал, когда мать в седьмом классе застала его за мастурбацией. Хотя, казалось бы, в чем сейчас криминал? Идет себе человек с большой сумкой в сторону станции, собрался съездить за город в свой законный выходной…

Он заторможенно обернулся.

Тамара. Тамара Владимирова – бывшая одноклассница, его и…

И Лющенко.

– Привет, – бесцветным голосом произнес Паша.

Как некстати… Раньше он любил поговорить с Тамарой – она, женщина на редкость общительная, служила связующим звеном между выпускниками их класса, поддерживая связь даже с уехавшими из района и вообще из города. Даже с редкими стервами вроде Ксюши Лющенко. И знала все обо всех.

Тамара подошла. Спросила:

– Ну как твое ничего? – Стандартный для нее вопрос.

– Да все так как-то… – Стандартный обтекаемый ответ Паши.

– Я слышала, ты на денежную работу пристроился? И… с Ларисой вроде разошелся? Или сплетни?

– От кого слышала? – спросил Шикунов с нехорошим предчувствием.

– От нашей отмороженной Лющенки, от кого еще… Вы ведь с ней вроде подружились ?

Последнее слово Тамара выделила голосом.

Паша прикусил губу. Растрепала-таки, проклятая сучка… Теперь очень многое зависит от того, что он скажет Тамаре. Отрицать все глупо, подтверждать еще глупее. Ситуация…

– Насчет работы не соврала, – сказал Паша, искренне надеясь, что его бодрый тон звучит не слишком наигранно. И стал рассказывать – достаточно подробно – чем занимается и какие замечательные имеет перспективы.

(Ему действительно посчастливилось встать у истоков зарождающегося дела: пошива подушек и одеял из принципиально новых материалов – холофайбера и файбертека, – которые сменили синтепон, зарекомендовавший себя не с лучшей стороны. Спрос был бешеный, далеко опережающий растущее производство. Конечно, через год-два с новым материалом будут работать все кому не лень, но до тех пор фирма имела отличные шансы застолбить солидный сектор рынка. А Паша имел не менее отличные шансы сделать карьеру в фирме. Имел , пока вечером пятницы к нему не пришла Лющенко…)

Тамара слушала внимательно – она никуда не торопилась, выгуливала свою собаку довольно редкой у нас азиатской породы «тазы». Владимирова вообще умела замечательно слушать… Но свернуть с темы не дала. Едва в Пашиной лекции о замечательных свойствах холофайбера наступила пауза, участливо спросила:

– С Ларисой-то вы в самом деле разбежались?