Дженнифер Макмахон - Люди зимы

В пропасть.

Или в пятидесятифутовый колодец.

Сегодня утром я дождалась, пока Мартин выйдет из дома, и только потом бросилась к стенному шкафу и постучала в дверь, но ответа не было.

«Герти! – позвала я. – Это мама!..»

Тишина – и я нерешительно взялась за ручку шкафа, которая показалась мне холодной как лед.

Повернула.

Потянула на себя…

Дверь, скрипнув, приоткрылась, и я увидела, что внутри никого нет.

Герти ушла.

В отчаянии я сдвинула в сторону свои тускло-коричневые платья и клетчатые рубахи Мартина, уронила на пол стопку постельного белья, но Герти не было. Больше того, в неверном утреннем свете, проникавшем в шкаф сквозь открытую дверцу, я не видела никаких признаков того, что она здесь была .

Неужели мне это приснилось?

Нет, не может быть!

Но шкаф выглядел таким пустым …

«Герти! – крикнула я. – Где ты?! Куда ты подевалась?».

Нет ответа.

Я обыскала дом и двор, заглянула в хлев и в курятник, и даже доковыляла до леса, но так и не обнаружила никаких следов Герти. Ничего удивительного, утешала я себя. Моя девочка всегда умела прятаться; порой она забиралась в такие узкие щелки, куда не втиснулась бы и намыленная мышь, а значит, она может быть где угодно.

Потом мне пришло в голову, что Герти решила сыграть со мной в прятки, которые всегда были ее любимой игрой, и я продолжила поиски, заглядывая под кровати и столы, открывая дверцы шкафов и чуланов. Все это время я громко разговаривала с ней, а сама ждала, что Герти вот-вот выскочит мне навстречу из какого-нибудь укромного местечка, и мы с ней славно посмеемся над тем, какая я была глупая, что не догадалась заглянуть именно туда, где она спряталась на этот раз.

Время близилось к полудню, но я не сдавалась. Я как раз выгружала одежду из шкафа в прихожей, когда приехала Амелия.

«Здравствуй, тетя Сара, – сказала она, целуя меня в щеку, и покосилась на сваленную в кучу одежду и обувь. – Как я рада, что ты уже встаешь. А это что? Неужели ты затеяла уборку?»

«Нет. Просто я потеряла… одну важную вещь, – солгала я. – На обычном месте ее нет, вот я и решила проверить карманы наших курток».

«Иногда важные вещи находятся сами – стоит только перестать их искать, – заметила Амелия, и в ее глазах заплясали веселые искорки. – Разве ты не знаешь, что подобное случается достаточно часто?»

«Быть может, ты и права», – согласилась я.

«А раз так, давай я помогу тебе убрать эти вещи обратно, и мы с тобой поедем ко мне на ланчеон. Я приготовила тебе сюрприз. Это нечто совершенно удивительное!.. Я уверена – ты будешь довольна».

«Ну, не знаю… – проговорила я задумчиво. – Что если Герти вернется, пока меня не будет?»

Если мои слова и показались Амелии странными, она никак этого не показала.

«Но ведь нас не будет всего пару часов, – заметила она. – Мне кажется, тебе было бы полезно немного развеяться. И дядя Мартин тоже так считает… – Она немного понизила голос, хотя в доме мы были одни. – Только ты ничего не говори ему насчет сюрприза, а то он на меня рассердится».

Поездка в город и в самом деле доставила мне удовольствие. Солнце светило почти по-весеннему ярко, к тому же у Амелии был новенький экипаж с мягкими сиденьями из красной кожи. Племянница усадила меня назад, убедилась, что я застегнула все пуговицы на куртке, и, вдобавок, укутала меня теплым шерстяным одеялом, словно я была тяжело больной и совершенно беспомощной. Сама она села на козлы и взяла в руки вожжи. По пути Амелия без умолку болтала обо всяких пустяках и пересказывала городские сплетни, но я ее почти не слушала. Вместо этого я пристально смотрела на тянувшийся по обеим сторонам дороги лес, надеясь заметить под деревьями следы моей маленькой Герти или уловить движение в чаще.

«…Ты меня слушаешь, тетя?»

«Да, конечно, – солгала я. – Потрясающе интересная история!»

Обернувшись, Амелия странно посмотрела на меня, и я подумала, что впредь мне придется притворяться более убедительно.

Амелия вышла замуж за Теда Ларкина прошлой весной. Тед был сыном владельца единственной в округе паровой лесопилки и принадлежал к одной из самых богатых семей города. Теперь Амелия и Тед жили в большом викторианском особняке в конце Мэйн-стрит и, кажется, жили дружно, хотя, возможно, все дело было в том, что Тед часто отлучался по делам, предоставляя жене развлекаться так, как ей больше нравилось.