Алексей Иванов - Псоглавцы

– Было бы у нас где ездить, так хер бы я эту тачилу продавал, – от души признался Лёха.

– Борзый, не ты один решаешь. Тачила на троих.

– Нахера тебе бабло, Саня? Ты даже бухать не можешь, блюёшь.

– Ты с моё на баланде посиди, сам заблюёшь. А тебе-то бабло нахера? Крышу на доме перекроешь?

– Пош-шёл ты. Крышу пускай Верка подолом своим перекрывает. Я мотор для лодки куплю, до Нижнего за два часа долетать буду. Шлюх сниму. Верка с Лизкой надоели, нихера не умеют давать.

– Я хазу хорошую там знаю. Купишь адресок?

– Да пош-шёл ты. У меня там кореша со взвода.

Автобус катился по извилистой и узкой дороге меж кустов. В тумане она просматривалась метров на пятьдесят вперёд, не больше. Но Лёха рулил уверенно, рисково кидал автобус в повороты.

– Сколько за тачилу в Нижнем отлупить можно? – спросил Лёха словно сам у себя.

– Барыги полцены срежут, точняк. Мишка мурыгинский, сука, тоже своё возьмёт, он же на чёрных выходить будет. Что останется – на троих поделим. Тебе для шлюх только на пару палок хватит, баклан.

– А ты чо такой довольный? – разозлился Лёха.

– Смешно, как ты дёргаешься.

Лёха закурил.

– Эх, Саня, – с чувством сказал он. – Нахера нам Мурыгин, Мишка евонный? Хера ли у тебя подвязок в Нижнем нет? На двоих навар делить не жалко, а на четверых – вилы… Ты ж говорил, что ты вор крутой, всех знаешь…

– Да щас шушеры всякой вроде тебя столько в дела набилось, что братьев ради тачки западло беспокоить, – обиженно ответил Саня. – А шушера Сане Омскому не канает.

– Конечно. Ты, бля, у нас по кассам ходок.

– Лёха, не гони порожняк. За базар отвечают, – предупредил Саня.

– Чо ты мне сделаешь? – хмыкнул Лёха. – Напердишь в автобусе?

Автобус пробрался среди буртов, преодолел дренажную канаву по накатанному съезду и теперь ехал вдоль разрезов. Один из карьеров дымил, и в свете фар уже ничего нельзя было разобрать.

– Место нормальное присмотрел? – спросил Саня.

– Никто нахер не найдёт. Я там «девяту» прятал, которую в Семёнове угнал. Два года назад, помнишь?

– Я за твоими скоками не слежу. Чо думаешь, черти эти будут в ментуру подавать?

– Московские же. Всяко будут.

– Они ведь сразу на нас закозлят.

– Ну и хера ли? Пусть докажут.

– Тебе в пресс-хате менты доказывать будут.

– Не бзди, я на пресс не расколюсь.

– Ваще им ничо не обещай. Только унюхают, что это мы тачилу дёрнули, и тачилу себе отожмут, и срок повесят.

– Не бзди, сам знаю.

Лёха затормозил. В темноте и дыму невозможно было понять, почему это место Лёха считает хорошим убежищем. Саня опустил стекло в окошке, высунул голову и огляделся:

– Лёха, фраер, лажовое место. Вычислят.

– Отвечаю тебе, место могила, проверено, – самоуверенно заявил Лёха, доставая флягу и отвинчивая колпачок.

– Наши деревенские и вычислят. Вон там узкоколейка, я знаю.

– Хера ли? С неё не видно, я проверял. Сюда ваще не ездят. Да кто из наших ваще против меня залупнётся? Дом спалю.

– Надо было в лес загнать, – убеждённо и мрачно сказал Саня, подставляя под флягу два стаканчика.

– В лесу егеря.

– Лажовое место, – задумчиво повторил Саня и выпил.

Лёха тоже выпил.

– Я ключи от тачилы себе возьму, – сказал Саня. – Чтобы ты без меня не уехал.

– Хер тебе, Саня.

– Лёха, я тебя знаю, ты ведь меня кинешь.

– Кончай пургу гнать.

– Тогда ключи мне дай.

– Хер тебе.

Лёха вылез из кабины, обошёл автобус и открыл заднюю дверку. Саня тоже выкарабкался из кабины и подковылял к Лёхе.

– Хлама-то у них тут… – пробормотал Саня, оглядывая снаряжение Гугера, Валерия и Кирилла.

Багажная часть автобуса было заставлена пластиковыми ящиками, кофрами, сумками.

– Бензопила моя, – сразу сказал Саня.

Лёха, нагнувшись, вытащил ручную немецкую бензопилу «Makita». Она была без кейса, но планку с зубцами прикрывал пластмассовый кожух. В корпусе пилы бултыхнулся бензин.

– Хер тебе, – сказал Лёха. – Пила моя. Бери чо другое.

– Лёха, вор слово держит, – в голосе Сани появилась угроза.

– Уркам своим уши грей.

– Лёха! Сукой будешь.

– Тебе чо пила?! – разъярился Лёха. – Бери чо другое! Навалом дерьма всякого! А пилу я щас Мурыгину сдам! Выпить хочешь ещё?

– Я тебе сразу сказал, что пила моя!

– Ну, сказал и сказал. Хера ли.

Саня молча вцепился в ручку пилы. Лёха легко оттолкнул его, и Саня задом повалился на землю, нелепо махнув палкой.

– Не лезь, козёл, – беззлобно посоветовал Лёха.

Саня, кряхтя, поднимался на ноги.