Анастасия Ясенецкая - Дом культуры

– Послушай, можно нескромный вопрос?

– Валяй, – голос Яны звучал так, словно от простого протирания раны водкой она уже порядком захмелела. Будто спирт, проникнув в поры кожи, вступил в какую-то странную реакцию с ядом совоборотня…

– Почему ты хотела от мужа уйти? – помолчав, спросил Андрей.

– А ты откуда знаешь? А, пофиг… Новая любовь… Я переду-у-у-умала-а-а! Оказалось – не любовь! – девушка развела руками и звучно фыркнула. – Хочешь жуткую вещь? – Яна криво усмехнулась. – Знаешь в кого я типа влюбилась?

– Ну?

– В девушку! Прикол, да?

– Ну и что? Всяко бывает. А что, к мужикам совсем интереса больше нет?

– Да есть! Это я недавно поняла, уже вот здесссс…, – Яна еле ворочала языком.

– Молодой, твою мать! – с досадой выкрикнул Баревский.

– Чего?

– Да ничего, ничего, солнышко. Так что же тебя сподвигло-то на розовые подвиги?

– Да Серега говорил, что это я типа так себя искала… Ну-у-у, может быть… У него эти… Доктор, у меня эттта…, – Яна снова глупо ухмыльнулась. – Как их там? А, комплексы! Да, у него там… Там, в детстве ветра были-и-и-и… у-у-у… ураганные. Морозы там типа всякие… особо сибирские… злобсссссс… ствующие… Тяжелое детство, примерзшие к полу деревянные игрушки…

– Э-э-э, девочка, ты уже гонишь, – с этими словами Баревский притянул Яну к себе. В следующую секунду они уже целовались. Еще через несколько секунд Андрей резким движением развернул девушку спиной к себе. Поэтому она не увидела одной любопытной детали. На лобке у Андрея была татуировка – волчья голова. Сделана она была так, что член торчал прямо из оскаленной звериной пасти…

…В одном конце высокой, в два этажа, остекленной галереи, открылась маленькая, едва заметная дверь. Из нее, засунув руки в карманы, чуть прихрамывая, вышел Макс Кравцов. Губа у него была разбита, одежда изорвана, сам он весь был покрыт начавшей подсыхать коркой из крови и какой-то розоватой слизи. Навстречу ему из такой же двери в другом конце галереи появился, на ходу застегивая ширинку, и, едва заметно посмеиваясь, Андрей Баревский. Дойдя до середины, оба остановились и принялись сверлить друг друга взглядами.

– Ну? – после продолжительного молчания спросил Макс.

– Мне вот всегда было интересно, – задумчиво произнес Баревский, – Как там внутри стены, когда она тебя заглатывает? Ни разу не доводилось испытывать.

– Ну и какой же ты герой после этого, – криво усмехнулся Макс. – Меня невежей называл, а сам-то не знаешь ни хрена! Хе!

– Молодым везде у нас дорога, – пожал плечами Андрей. – Да я и не успеваю за всеми современными выкрутасами уследить. Стена ведь у нас, если я не ошибаюсь, что-то новое?

– Да, из недавнего. Не знаю, кто придумал. Может Королев. Его стиль, гаденыш!

– Неужели не ты? А что так? Фантазии не хватило?

– Не ехидничай. У меня фантазия не такая извращенная, как у Петьки. Ты спроси у этого любимчика Полковника, что он курит на досуге. Это надо же было такое выдумать! Бр-р-р! Там внутри… как бы трубы длинные… механизм, но он живой… из живой материи, вроде как. Все мягкое… мокрое… теплое и склизкое. И движется, пульсирует… словно переваривает тебя, а потом выплевывает…

– Интересная концепция… Слушай, а на фиг ты с совоборотнем полез драться? Успели бы сбежать…

– Так Яна же не знала, кто я на самом деле. И что совоборотень меня убить не может. Вот, и погеройствовал. Покрасовался. Правда, эта тварь все же меня потрепала чуток, – Макс зачесал пятерней покрытые слизью волосы назад.

– Ах ты бедненький! Скажи, Максимка….

– Не называй меня так! – Макс съежился, словно от удара и сжал кулаки.

– Что, очередное ИД-обострение? Ладно, Граф Белое Крыло – пойдет? Почему, кстати, ник такой?

– А что, красное, надо было? Тебе-то какое дело? – Макс сделал шаг навстречу Баревскому и сжал кулаки. – Вы, Андрей Александрович, борзеете прямо на глазах. Нервишки-то уже не те, поди?

– Рано еще меня в утиль списывать, – Баревский засучил рукава. – С ИД-ом своим управляться научись сперва. Тебе память освежить? Насколько мне помнится, если бы не я, от тебя бы даже косточек в свое время не осталось. Никакого уважения! А ведь как был глистой слепошарой, так и…

– Да иди ты! – с этими словами Макс с места в карьер кинулся на Андрея. Тот ловко поставил своему противнику подножку, потом схватил обеими руками за ворот рубашки и, хорошенько размахнувшись, ударил о стену. Та мягко всосала в себя Макса, как и в прошлый раз, пошла кругами и застыла.