Дмитрий Слай - Пасынок Вселенной. История гаденыша

Видимо, тут я тоже отличался от всех прочих. Исключительный я, типа того. Наверное, это шокировало многих взрослых. Почему я дал по башке этому мальчику и тому мальчику? Потому что захотел. Оправдания в стиле «А чего он», или «Он первый начал» мне попросту не приходили в голову. Можно было, наверное, попытаться как-то объяснить, даже оправдаться, но я, как мне кажется, совершено искренне не понимал для чего это делать. То есть, может все именно так и происходило – один сказал что-то не то, другой меня как-то оскорбил, третий попытался отобрать игрушку… Можно было начать объяснять на три-пять шагов назад все произошедшее. Но я просто хотел их ударить. А почему – пусть психолог решает. И он решал.

Я уже говорил, что меня так никто и не усыновил. Но что касается попыток – тут от меня отстали от последнего. В смысле на других детей уже не смотрели лет после шести-семи, а я… Ну, я же говорил, что бы красавчиком. И совершенно посторонние дяди и тети продолжали кидать в мою сторону заинтересованные взгляды, пытались со мной общаться, наладить контакт. Теперь иногда мне даже интересно что они чувствовали и о чем думали в такие моменты. Я их очаровывал? Они видели во мне что-то такое чего сроду не смогли бы выдавить в мир их гены? Или еще что-то? Тогда я об этом не задумывался. Просто они мне были неприятны. Так что ругаться я научился раньше многих ровесников.

И опять был психолог. С ним я общался намного чаще, чем с любым другим взрослым. Я его ненавидел. А когда достаточно долго вынужден общаться с тем, кого ненавидишь, а еще при этом растешь и взрослеешь – это ведь тоже накладывает отпечаток, правда?

Нет, у меня не было какого-то там глобального конфликта со всем окружающим миром целиком и со всеми взрослыми поголовно. Многие нравились мне и я нравился им. Когда я пошел в школу, некоторые их преподавателей отмечали мои мозги и прочий стандартный набор полуодаренного ребенка. Полуодаренного в том смысле, что все у него получается неплохо, но никаких ярких и внятных талантов не наблюдается. Мне нравилась математика, литература, физика… То есть, не все сразу, конечно. Но по некоторым предметам я весьма успевал. По физкультуре – нет. Я был хорошо развит физически, тут все в порядке, но как уже говорилось ранее, я не командный игрок. И постоянный баскетбол, волейбол, футбол меня не воодушевлял. Меня буквально за шиворот вытаскивали на площадку, а я стоял там, равнодушно наблюдая за летящим мимо мячом. Никогда не понимал этой дурацкой склонности к командным играм. Если бы не было психолога, я бы, наверное, больше всех ненавидел преподавателя физкультуры.

Почему я их называю преподавателями? Ну, как мне кажется, слово Учитель несколько повыше. Учитель – это тот, кто учит чему-то важному по жизни, учит самой жизни, дает советы и помогает понять что-то существенное. Учит всему сразу. Вряд ли в этот разряд вписывается правописание и пинание мячика.

«Школа. Замкнутый мирок, сочетающий в себе все лучшее

от федерального трудового лагеря и птицефермы Третьего мира.

Просто чудо, что я выпустился никого не убив».

Декстер Морган.

Школа. Удивительное место. Тут в воздухе витают романтически-невнятные настроения и такие же эмоции. И запахи. Запахи неуверенности и бушующих гормонов. Закрытое пространство в котором концентрация дураков, считающих себя умными и понимающими все на свете, зашкаливает. Но им можно, потому что дети. Странное оправдание, но большинству оно кажется вполне логичным.

Как показывает опыт, дети устроены точно так же как взрослые – у них непрочные тела, так же идет кровь, и даже еще большая путаница в башке. Должно быть, во времена пещерные и более простые, дети отчетливо понимали свою хрупкость и смертность. А потому не высовывались. Но потом нагрянула цивилизация, взрослые окружили детей заботой и иллюзией абсолютной защищенности. А потом эти дети точно так же стали взрослыми, но как-то так у них не получилось расстаться с этой иллюзией. Никак не могут повзрослеть. Поэтому когда их лупят по башке, они отчего-то страшно удивляются, что такое вообще возможно. Им же в детстве обещали абсолютную защиту и бессмертие. Что-то у нас явно не так с воспитанием и мировоззрением.

Нас возили из приюта в школу на стареньком белом автобусе с криво прилаженной к стеклу табличкой, изображающей бегущих детей. Знак «Дети». Я ездил на этом автобусе несколько лет, но никто так и не поправил знак. Он символизировался в моем сознании с чем-то незыблемым и вечным. Дурацкий шаблон. У каждого, наверное, есть подобное воспоминание из детства – затертый плакат «Кисс» на стене со страшными рожами, потертости на письменном столе, дырка в обоях… криво весящий рулон туалетной бумаги. Что-то такое, что ты рассматриваешь часами и фантазируешь черт знает о чем.