Танзиля Губайдулина - Меня зовут Катя

К сожалению душа не видела, что произошло на самом деле. Когда ребята уехали, вышедшая из тела душа стала кричать им проклятье в след. Только вот крик души может слышать далеко не каждый человек. Зная об этом, душа с каждым разом все громче и громче кричала. От её криков аж с деревьев падали оставшиеся листья на деревьях, причём они не падали, а крутили в воздухе. И чем громче был крик, тем больше охватывал радиус ближайших деревьев вокруг. Грянула молния и тут то душа испугалась. <���Это ад> подумала она и кинулась к телу. Спрятавшись в сердечко она стала от отчаяния, хоть и знала, что бесполезно, умолять его за биться. Она металась там из стороны в сторону, вспоминая, что она сделала не так. Почему в ад. В это время грянул сильный гром и листья послушно стали собираться в кучки, и как мини смерчи, приближались к Катиному телу, окружая его. Грянул гром второй раз, на этот раз сильнее и все эти множество мини смерчи стали объединятся в единое целое, образуя воронку внутри которого лежало тело. Немного подняв его, он перевернул лицом к земле. Следом ударила сильная молния и ударила прямо в тело, что треснула грудная клетка и оттуда выпало безжизненное сердце в котором пряталась душа. Как будто добившись своего, смерч сразу прекратился отбросив тело. Листья разлетелись как будто ничего и не было. Когда грянул третий раз гром, ударил прямо в землю и под без жизненно лежачем сердцем образовалась небольшая яма, тут же близ лежачие листья толк нули сердечко в эту яму и как бы по пути подбирая землю засыпали её. Следом пролил сильный дождь. Спустя некоторое время из сердца в земле потянулись какие то ниточки, больше напоминало на корни, которые пускает дерево. А потом и в правду прямо из сердца выглянул росток дерева и как полагается в природе он начал тянутся в верх к свету. Душа была в этом ростки, но она этого ещё не знала. И как только росток вылез из земли, у неё было очень много вопросов, но ответить к сожалению ей никто не мог. Дальше пошёл снег. Наступила зима, но росток не смотря не на что рос, превращаясь в деревце. Душа Катерины спала сладким сном в этом растущем прекрасном деревце.

Как только она уснула какая то пара, видно тоже для любовных утех заехали туда. Место и правда было отдалённое от городской суеты и посторонних глаз. Они обнаружили тело Катерины. Сообщив в полицию они быстро уехали. Труп практически уже опознать было невозможно, но все таки по приметам одежды, нашедшие там дали заключение, что тело принадлежало Екатерине. Мать тяжело перенесла смерть единственной дочери и вскоре после похорон, сердце не выдержало такой тоски и она умерла.

Следователь

– Японский городовой, эта уже третья девушка, а у меня даже зацепок никаких нет! – сказал следователь Ершов Александр.

– Не третья, а видимо первая; – отвечал ему судмедэксперт.

– Как ты думаешь, это один мог сделать? – спросил его Ершов.

– Не думаю. Не один это точно. Понимаешь, они били девушек ещё при жизни, и от этого оставались синяки. Но синяки все разные и по размерам и по степени тяжести ударов, то есть кто то сильнее бил, а кто то слабее. И если честно, то мой опыт подсказывает, что их было даже не двое. Трое это точно.

– Да!?! – задумчиво произнёс Ершов. В свои 28 лет, он успел отличиться. На его счёте, не смотря на молодой возраст, уже пару десяток дел были раскрыты.

– Не могу понять, девушки абсолютно разные, с разных районов города. Их ни чего не связывает. Одна день рождение отмечала, другая в магазин вышла, третья вообще с собачкой вышла погулять. Как я не хочу глухарь повесить на свой счёт. Тут ещё машины средь бела дня угоняют, тоже ни каких следов. И там глухо, и там темно. С чего начинать не знаю! – жаловался Ершов.

Зима закончилась для кого как. Для души как один день, потому что всю зиму она спала и росла. Для Ершова же зима показалось очень долгой, прибавилось ещё пару дел, которые как и это, убийство девушек он не мог раскрыть. Больше убитых девушек не находили, но он чувствовал, что виной этому просто зима. Убийцы не пойманы и если они начали, то вряд ли остановиться. Одна надежда была только у Ершова, что где то все таки они о себе на помнят. Он всегда считал и считает, что идеальных убийц и убийств не бывает, поэтому на этот раз его мысли сводились к тому, что он плохой следователь. «Где – то, что то я упустил», все думал Ершов бессонными ночами. К сожалению его предчувствие не обманули, как только растаял снег и стало тепло нашли ещё труп девушки. К сожалению опять ни каких улик не обнаружили.