Илья Соколов - Случайные причины

– Ты мне нравишься, парень… – он даже засмущался. – Но не в том, блядь, смысле, долбоеб!

Я ухмыльнулся и кивнул.

– Вы ни хера не справляетесь. – Сурово молвил мой начальник. – Перерыли половину миров, явных или воображаемых, а, сука, книгу найти не можете…

– Но это ведь не просто книга, – встрепенулся я (правдиво и не слишком покладисто).

Директор нашей богадельни глянул на меня совсем серьезно:

– Если не отыщите его , нам… всем будет очень и очень плохо…

Я снова кивнул, соглашаясь с ответственностью сказанного.

– Короче, вам в поддержку нашлась одна из внештатниц. Тебе должна понравиться, хотя кто тебя вообще спрашивает… – начальник закатил глаза. – Она преподает в Новом Мискатоникском какую-то херню, вроде бы современную литературу…

Невысокого роста, очень симпатичная: немного вздернутый носик, белые волосы из-под шапки, челка слегка набок, все как мне нравится.

Радужка глаз у нее из множества оттенков фиолетового (очень красиво).

А зовут это сокровище…

– Элизабет, – скромно говорит она свое имя, приятно пожимая мою руку. Фигурка чаровницы одета в зимнюю куртку белого цвета, темно-синие утепленные джинсы и сапожки. Я с улыбкой осчастливленного идиота уже готов на все ради нее…

Мой чертов напарничек с язвительной ухмылкой глядит на нас двоих, затем произносит:

– Очень рады предложенной помощи с вашей стороны, леди Элизабет . Пожалуйте на борт…

Над Антарктикой почти весело. Сидим в самолете, базарим ни о чем…

– Вы слышали про Эстетику Роршаха? Они сняли сон, который транслировался в сознание людей чаще, чем другие…

– Да ладно! – наигранно восклицает мой напарник в ответ истории Элизабет. Я-то знаю, что этот хитрый прощелыга не видит обычных снов (только осознанные).

Наша спутница смущенно дарит ему улыбку, понимая его издевательский тон. Вот он сволочь: подкалывать такую красоту.

– А кого сейчас ценят в Новом Мискатоникском как наиболее заметных авторов? – спрашиваю я, стараясь обратить ее внимание на себя. Элизабет обращает свои милейшие черты в мою сторону (сидим-то мы на одной лавке, встроенной в борт самолета, а мой напарничек-алкаш пристроился напротив, похлебывая из фляги коньяк).

Специалистка по современной словесности называет мне пару-другую фамилий, ни одна из которых мне ни о чем не говорит. И, похоже, она это прекрасно понимает.

– Но их, конечно же, не обязан знать каждый… – вежливо сообщает Элизабет, чтобы меня приободрить.

– Кстати, Васильковые Глазки… – хамовито опьянев, обращается к ней мой напарник. – А что это вас понесло на поиски «Некрономикона»? Он ведь вряд ли относится к современности.

Наглец напарник делает еще один глоток из фляги, так запросто выболтав всю секретность нашей операции. Я в легком ахуе гляжу на него: либо алкоголь действует слишком сильно в этих широтах, либо этот подонок симпатизирует нашей спутнице настолько , что готов выдать ей все служебные тайны без всякой цензуры.

– Так вот , значит, что вы ищете… – приятный голос Элизабет почти уходит в шепот (весьма возбуждающий шепот). – А мне назвали совсем другу книгу.

Пребывая в явственном восхищении, наша прелестница, точно зачарованная, уставилась в бортовой иллюминатор; в ее фиалковых глазах мерцает целый мир мистических загадок, которые можно разрешить при помощи «Некрономикона» (хотя бы частично)…

Мой горе-напарничек допивает из фляги бухло.

Я точно знаю, что в рюкзаке у него припасена еще одна («совсем походная», с водкой).

Ледяной ветер, видимо, остался в какой-то другой части Антарктики: мы сходим с трапа самолета под пасмурное небо, а редкие снежинки мягко окружают нас. Когда мы подлетали к Хребтам, наш пилот сообщил, что подобные погодные условия для посадки вполне приемлемы.

Идем втроем по снежной пустоши: чуть впереди белеют вечным льдом скалистые вершины края мирозданья.

– Хребты Безумия? – прекрасный голос нашей спутницы.

– Они самые. – Мрачнеет мой напарник.

– И как мы туда попадем? – с сомнением вопрошает Элизабет. Ее белая челочка из-под шапки сейчас выглядит особенно чудесно. Впрочем, как и она сама.

– Есть тут у нас одна задумка… – загадочно отвечаю я, очень надеясь ее обнадежить. Похоже, получилось: девушка демонстрирует милейшую улыбку нам обоим (как бы вручая свое доверие двоим довольно сомнительным оболтусам из поискового отряда).

Мы приближаемся к «порталу»: оконный проем, торчащий прямо из снега, украшен письменами, напоминавшими сплав иероглифов и рисованных насекомых с далеких звезд.