Сергей Чугунов - Инквизитор от Бога. Сценарий мистического фильма

ИНТ. ОПЕРАЦИОННАЯ.

Полминуты ничего не видно, только слышны отдельные хлюпающие звуки и какой-то костный хруст. Потом медленно освещенность начинает расти. И через минуту зритель видит огромную, хорошо освещенную операционную комнату. Вокруг смертельно больного юноши стоят врачи и медсестры с масками на лицах.

А один из них громко и безнадежно констатирует: «He’s dеad!»

Внезапно для всех из разверстой груди покойного вырывается сноп интенсивного света. От неожиданности люди в белых халатах отступают к стене, а некоторые прикрывают глаза дрожащей рукой, настолько ослепителен и необычен вырвавшийся на свободу душевный свет.

Небольшой, пульсирующий розовый шар выходит из кровоточащей раны и на некоторое время зависает над операционным столом, как бы оценивая ситуацию или сканируя изображение. После этого шар медленно двигается по направлению к огромному окну, то увеличиваясь, то уменьшаясь в размерах. Достигнув окна, этот необычайный летающий объект, будто обреченная птица, выпорхнувшая из незапертой хозяином клетки, начинает тщетно биться о толстое оконное стекло.

В это время в операционную, грубо оттолкнув огромного охранника, врывается хрупкая, длинноногая блондинка с ангельским личиком в свободном белом платье. Ее длинные, белокурые волосы, покрытые легким, прозрачным покрывалом, золотым водопадом ниспадают на хрупкие плечи. Удивительно правильные черты лица, украшают открытая, задумчивая улыбка. Она бросается к операционному столу, падает на грудь умершему и бьется в страшных рыданиях, нервно трепеща всем телом. Огненный шар прекращает безрезультатные попытки вырваться на свободу и возвращается к ненавистному столу.

В тот момент, когда нежные уста красавицы трепетно касается посиневших губ усопшего, шар с огромной скоростью пикирует в рассеченную невозмутимым хирургом грудь. Рана мгновенно затягивается, и юноша, с трудом приоткрыв тяжеловесные веки, хрипло произносит: «Oh! Darling…» и теряет драгоценное сознание…

ИНТ. ОБЩЕЖИТИЕ.

КОНСТАНТИН нажимает на паузу и, взяв со стола недопитую бутылочку пива, снимает тесные ботинки и делает пару жадных глотков…

ИНТ. КОМНАТА КАТИНА. НОЧЬ

КАТИН лежит на кровати, он спит и видит свои мысли со стороны. Это омерзительно и жутко… клубок разномастных червей копошится в навозной куче его черепной коробки. Разобраться в этом скоплении разноцветных, разнозапахих и разновеликих мыслей было не под силу даже божественному сверхсознанию.

Мысли-черви извиваются, сцепляются между собой и снова расползаются в стороны, чтобы через мгновение слиться, спутаться, завязаться в тугой Гордиев узел.

И вот от кучи отделяется одна маленькая мысль. Золотистой, светящейся змейкой она скользит во тьму и исчезает. Алексей спешит за ней, ничего не зная и не понимая.

ИНТ. МУЖСКОЙ МОНАСТЫРЬ. НОЧЬ

Следуя за мерцающей во тьме, неясной мыслью, КАТИН, вскоре, оказывается в каком-то низком подвале, пропахшем смрадной гнилью и прелой сыростью. Мысль скользит в узенькую щель приоткрытой двери и растворяется во мраке.

КАТИН приникает к щели, и его взору предстает маленькая комната с квадратным зарешеченным оконцем под самым потолком. Скорее всего, это монашеская келья. Маленькая иконка Христа-спасителя в углу и странный человек в монашеском одеянии. Молодой ИНОК сидит на краю узкой деревянной кровати, склонившись над качающимся столиком, по всей поверхности которого расставлены в беспорядке баночки с красками и лежат всевозможных размеров кисти. В мерцающем свете маленькой свечи юноша с редкой рыжеватой бородкой что-то пишет небольшой кистью на небольшой доске красного дерева.

КАТИН приближается к монаху, чтобы рассмотреть, что именно рисует этот необычный человек. На золотистом фоне доски изображена красивая девушка с ангельским личиком в свободном белом платье. Красавица стоит на коленях перед иконой божьей матери, держа молитвенно сложенные руки на уровне головы. Ее длинные, белокурые волосы, покрытые легким, прозрачным покрывалом, золотым водопадом ниспадают на хрупкие плечи. Удивительно правильные черты лица, украшает открытая, задумчивая улыбка. До завершенности холста не хватает только глаз. Вместо них на доске не прописанные немного узковатые, обрамленные длинными ресницами лазурные пятна.

МОНАХ тщательно выписывает мельчайшие складки на одежде девушки. Темно-карие очи художника выражают сосредоточенность и муку. Он то и дело кусает губы и морщит высокий лоб.