Фидан Бабаева - Не забудь погасить свет

Но дело было не только в отсутствии чистоты. Думаю, что даже если бы тут провели генеральную уборку, всё равно ощущение какой-то заброшенности не покинуло бы это место.

Я знал, что Айнур живет вместе с мамой и дедушкой, хотя ни одного из них я не увидел. И поэтому спросил, где сейчас ее родные.

– Мама на работе, а дедушка гуляет.

– А где она работает?

– Она швея. Работает в ателье.

– Правда? А в каком? Может, моя мама знает ее. Моя мама постоянно что-то шьет себе в ателье.

– Ее ателье в городе находится.

– А более конкретно?

– Возле Старого города. Слушай, Микаил, – сказала она строго, – может, хватит на сегодня вопросов? Вообще-то скажи спасибо, что я привела тебя сюда. Ты первый из моих друзей, кого я сюда пустила.

– Хорошо, извини. Я не хотел любопытствовать.

Возникло неловкое молчание, но Айнур попыталась исправить ситуацию и улыбнулась:

– Ну что, обладатель самых зеленых глаз в мире, вы готовы? Сейчас самое время любоваться Томом Харди!

А еще мы с Айнур очень любили гулять по бульвару. И никакие холода не могли нам воспрепятствовать. Мы бродили по берегу моря, фотографировали причудливые облака и красивые закаты.

– Однажды ты станешь известным фотографом, – сказала она мне. – У тебя талант замечать красивое. С помощью фотоаппарата ты превращаешь мгновения в вечность.

– Но ты никогда не даешь мне фотографировать себя…

– Запомни меня здесь, – ответила она и пальцем прикоснулась к моему лбу. – Это лучше всяких фотографий.

– Когда-нибудь я обязательно сфотографирую тебя, в момент, когда ты не заметишь.

И однажды я и вправду ее сфотографировал. Мы гуляли по бульвару и перелезли через железную ограду, чтобы сесть прямо у самой воды. Она погрузилась в раздумья, глядя на море, и вдруг услышала щелчок.

– Мика! – недовольно сказала она, но все же улыбнулась и вдруг пристально посмотрела на меня.– В твоих зеленых глазах можно утонуть.

Она озарила меня этой теплой улыбкой, которая могла согреть даже в самый холодный день, и я запечатлел ее портрет на фоне синего моря. Развевающиеся кудрявые волосы обрамляли ее лицо и делали особенной, неповторимой.

– Айнур, – вдруг произнес я, положив на колени фотоаппарат.

– Что, Мика?

– Думаю, что пора… – и тут я замялся.

– Что пора?– не поняла она.

Я сглотнул и стал обдумывать новый ответ.

– Думаю, что нужно пойти в кофейню и согреться! – наконец придумал я. – Я замерз!

Пока еще не пришло время рассказать ей главный секрет моего сердца. Я чувствовал, что пока не время.

Помню, как однажды сидел в кафе со своим другом Туралом и показывал ему фотографии, которые снимал во время прогулок с Айнур. Турал просмотрел весь альбом, состоящий из чарующих закатов, милых уличных животных и потоков людей в центре города, молча пил чай и ничего не говорил.

– Мне кажется, или у тебя сегодня нет настроения?– спросил я, заметив его угрюмый вид.

Турал фанатично обожал спорт. Поэтому я не очень понимал, что он делает на факультете психологии. В спортзале он проводил больше времени, чем на лекциях. День начинал с бега и заканчивал силовыми упражнениями, поэтому имел накачанную фигуру, что делало его любимцем девушек факультета. Да что там, быть может, и всего университета!

– Ну давай, признавайся, – пытался я разговорить Турала.

– Боюсь, ты поймешь меня неправильно, – медленно произнес он.

– Да говори уже!

– Знаешь, если бы Айнур была свободна, то я точно попытался бы познакомиться с ней поближе. Она очень необычная девушка.

Я замер – такого откровения от Турала я не ожидал.

– Вообще-то мы с ней только друзья, – признался я.

– От дружбы до любви один шаг, разве нет? – он усмехнулся. – И к тому же я знаю, что ты чувствуешь к ней… Просто люби и береги ее. Я знал и знаю много девушек, но она особенная. Так что тебе, парень, крупно повезло.

Я попытался скрыть довольную улыбку. Я знал, что Айнур – мой подарок судьбы.

Вскоре я стал ходить в гости к Айнур почти каждый день. Мы вместе учили лекции, смотрели фильмы, а потом спускались вниз в кафешку и съедали по бургеру. Я всегда удивлялся ее прекрасному аппетиту и тому, что она при этом умудряется оставаться худенькой.

До конца декабря я так и не увидел никого из ее домочадцев. В их комнатах всегда было тихо или оттуда доносился приглушенный гул телевизора. Мне очень хотелось увидеть хоть кого-нибудь, и их отсутствие вызывало у меня еще большее любопытство.

Как-то раз я заметил фотографию в рамке, где были запечатлены, похоже, родители Айнур, она сама и еще кто-то, чей портрет был полностью вырезан. Не знаю почему, но я не решился спросить, кого настолько не любили, что вырезали из семейного архива. На фотографии Айнур была очень похожа на свою маму. Пепельные кудри и ослепительная улыбка делали ее неповторимой, не похожей ни на кого другого.