Андрей Грехов - Монстр Мэриэлл. Любовь сильнее тьмы

– Ах, Мелисса! Как же это прекрасно, когда тебе есть, кого обнимать по утрам и целовать по вечерам. Я так хочу найти этого принца! Ну, может не найти конечно, но дождаться точно. – Она сказала это с таким воодушевлением и счастьем что даже собака задорно гавкнула из-под кровати. – Ну, неужели это так сложно? Взять и прискакать?

Она отложила книгу, встала, потянулась, протерла глаза и решила пройтись, перед сном. За окном уже давно не гремел гром, и даже облаков не было, была только большая и белая как снег луна и сияющие звезды. Дул нежный и холодный ветерок, от которого развивались шторы на террасе, и от которого все промерзали до костей. Иногда когда ветер залетал в трубу, раздавался ужасный скрежет, будто кошка царапает своими когтями железо, или кто мучает маленькое дитя. Мария вышла из комнаты и пошла по коридорам дома. Слева были окна с чугунными решетками, на которых висели тяжелые шторы, наверное, то был гобелен. Справа двери всегда закрытых комнат, между ними висели чучела или рога какого-то замученного до смерти животного. Редкий случай попадались зеркала, да такие что размерами были от пола до потолка. Всякий раз, проходя мимо него, маленькая Мария останавливалась и разглядывала себя. Она поднимала за полы платье и кружилась, рассматривая себя со всех сторон. Но больше всего маленькой девочке нравилось кривляться. Она строила разные гримасы, иногда даже сама себя пугалась, но все равно ртом очень громко смеялась. Поход ногами располагался длинный черно бордовый ковер, который тянулся от конца коридора, спускался по лестнице на первый этаж и от нее тянулся к двери.

– И кто интересно шьет их? Кто-то, наверное, сидит месяцами за станком и шьет их! Мария задорно улыбнулась, представляя себе, бородатого деда который сидит и шьет, и шьет. Она прошла к большому окну, и прислонился ладонью к стеклу, стекло тут же запотело, она убрала руку, рассматривая свой след, вдруг на секунду ей показалось, что в её отпечатке появился еще один, совсем маленький. Этот отпечаток, наверное, был похож на ладошку какого-то младенца, такой крохотный. Мария пригляделась, закрыла глаза и помогала головой, а когда открыла, его уже не было.

– Показалось, верно, это была игра света! Точно!

Она отошла от окна и пошла дальше. Её всегда интересовало неизведанное, она любила загадки и трудности, особенно для решения, которых нужно было приложить знания и логику. Как-то раз она решила подшутить над своей нянечкой, и сделала механизм, который должен был при открывании двери поднимать одеяло, словно это привидение. Для этого она где-то застала старые шестеренки, пружинки и много, много веревок. И вот, когда нянечка вошла в комнату, послышался стук и скрип, через минуту одеяло вскочило и накрыло её с головой. Мария очень долго смеялась после этого, хоть механизм и не сработал, но нянечка испугалась на славу.

Пока Мария вспоминала все это и спускалась по лестнице, она не заметила, как Мелиса начала взволнованно крутиться около неё и потявкивать. За окном, располагавшимся на лестнице, между первым и вторым этажом сверкнула молния, осветив комнату ярким светом и создав иллюзию свечения позади Марии, словно ореол белых лучей исходил от нее.

Мелиса со своей хозяйкой вздрогнули и ускорили темп. Они быстро спустились на первый этаж, и подошли к камину. Внутри медленно потрескивает, дрова и горел уже ослабевающий огонь. Языки пламени на обугленном дереве как будто танцевали танго, страстно блуждая из одного угла в другой. Мария остановилась и посмотрела на фотографии, висящие над камином, на них были изображены не только бывавшие владельцы огромного дома, но и нынешняя, на одной из них она увидела свою мать. Взяв в руки фотографию и внимательно насмотревшись в нее, на Марию нахлынули воспоминания. Она вспомнила как её, маленькую девочку, мать оставила одну в этом доме. Она вспомнила, как она стояла на крыльце, в красивом белом платье с кружевами и голубыми ленточками, стояла и смотрела, как мать садиться в карету и уезжает куда-то вдаль, стояла и с маленькими слезками на щеках провожает её до горизонта.

От всего этого у нее на душе стало так ужасно, она испытала такой гнев и злобу на эту женщину, которая за всю жизнь так ни разу и не приехала. Мать Мария заменила нянечка. Все что происходило, все было рядом с ней. Первые шаги, первые слова и первые книги. Бессонные ночи в окружении пеленок и бутылочек. Няня ее была очень необыкновенной женщиной. На вид она была очень строгая и боевая, такие люди обычно готовы сразу размозжить голову о стену, если ей скажут слово поперек. Но внутри у нее была нежность и любовь, представляете? Как-то раз дворецкий зашел в детскую и увидел, как она поет колыбельную. С этого дня он был влюблен в нее больше жизни. Проходили месяцы и года, Мария росла и менялась, и множество было всяких случаев, но она всегда извинилась перед ней и они снова сидели в обнимку на диване и вспоминали былое.