Ольга Рем - Потусторонняя жизнь Ясиноватой во время войны

И, не оглядываясь назад, мужчина двигался вперёд, через пару минут он добежал до дома. Войдя в уже пустой дом, Вадим взял немного еды и одеяла, а потом спустился в подвал, который находился в гараже, чтобы переждать ночную бомбёжку. Конечно же, он взял с собой ещё небольшое радио, чтобы совсем не свихнуться от мыслей, которые посещали его в тот момент, хотя убежать от них ему было некуда. Включив радио уже в подвале, Вадим совсем не слушал его из-за того, что там практически не было никакой музыки, а только всякая болтовня и ерунда, которые всем давно порядком поднадоели. Мужчина расположился на полке из досок, которая была предназначена для банок, и задумался: «Странно, почему мама вела себя так, что напугала всех? И было такое ощущение, что она со мной прощается навсегда? Возможно, она что-то чувствует? Ведь говорят в народе, что матери всё могут чувствовать, когда касается их ребёнка? А вдруг я и впрямь не доживу до окончания этого кошмара? А мне так этого не хочется? Ведь я давно не видел сына, а я по нему так сильно скучаю!» И в этот момент мысли Вадима перешли совсем в другое русло, ведь он был женат второй раз, и в этом браке детей у них ещё не было, а ему так хотелось, чтобы его любимая Верочка подарила ему сына или дочь. Но у них это никак не получалось. И Вадим вечно гадал – почему? Ведь они были у многих специалистов, и все говорили, что со здоровьем у них всё хорошо и они могут иметь детей. А вдруг жена сама не хотела этого, ведь её всё устраивало, а Вадима просто не хотела расстраивать, об этом мужчина не знал и мог только догадываться. А вот в первом браке был сын, который рос с матерью в России. Вадим точно знал, куда его бывшая жена с сыном уехали ещё за три года до войны. А вот приехать не мог по обстоятельствам и общаться с ними тоже не мог из-за сложных отношениий со своей бывшей, ведь в разводе они были оба виноваты. Вадим в своих размышлениях переходил от одной темы раздумья к другой. Это, наверное, в данный момент было лучше, чем думать о смерти. «Интересно, а он обо мне думает? – продолжал размышлять мужчина уже о своём сыне. – Как он там живёт? Где учится и как? В чём ходит и что ест? С кем делится своими секретами? И слушается ли свою маму? Или он избалованный и никого не слушает? И вообще, знает ли он обо мне?» За всеми своими вопросами и переживаниями Вадим отключился от внешнего мира и уснул, не обращая внимания на взрывы.

Вадим проснулся ранним утром не от того, что уже выспался, а от того, что просто замёрз, хоть и был укрыт тёплым одеялом. Посмотрел по сторонам, при этом прислушиваясь к полной тишине, так как батарейки в радио сели и оно молчало. На улице была тишина. Он поднялся с самодельной кровати, немного потянулся и поднялся наверх. Выйдя на улицу, где по-осеннему грело яркое солнце, немного постояв, Вадим пошёл в дом, приготовил немного еды для себя и собак и отправился заниматься хозяйством.

Пока Вадим занимался домашними делами, автобусы, проехав всю ночь через какие-то дебри, а также какими-то окольными путями в обход украинской границы, уже под утро выехали к российскую границе, где остановились в лагере для беженцев. Люди в автобусах ещё спали, водители не стали их будить. Пётр Андреевич проснулся первым. Немного потянувшись на своём месте, он поднялся и хотел выйти из автобуса. В этот момент проснулась Ирина и, увидев, что отец уже поднялся, спросила:

– Пап, ты куда? Мы что, уже приехали? Который час?

– Тише, а то всех разбудишь? – прошептал отец и тут же добавил: – Сейчас семь утра по российскому времени. Да, мы приехали на ростовскую границу, сейчас, как остальные проснутся, мы отправимся к родственникам. А я пока выйду из автобуса, а то ноги затекли.

– Да, ты прав, я тоже, пожалуй, выйду с тобой на улицу. – Ирина поднялась с места так, чтобы не разбудить спящего сына. Вышли вдвоём из автобуса, Ирина, вдохнув свежего воздуха, сказала: – Как тут тихо и спокойно!

– Да, ты права, – ответил отец.

– Пап, а когда мы домой вернёмся? – спросила Ирина.

– Когда немного всё успокоится, – ответил неуверенно отец. Наступила минутная пауза.

Пройдясь вокруг автобусов, Ирина вновь заговорила с отцом:

– Пап, может, мы неправильно поступили, оставив Вадима одного?

– Я уже не знаю, что правильно, а что нет, – произнёс отец и тут же добавил, – но и там оставаться нет пока никакого смысла.

– Возможно, ты и прав, – глубоко вздохнув, заметила Ирина, и между родными вновь наступила тишина, было понятно сразу, что они сильно волновались за Вадима, ведь они не знали, что будет дальше. Чуть позже люди в автобусах начали просыпаться и выходить на улицу. А ближе к девяти утра все уже проснулись, их разместили во временных палатках, а затем накормили горячим завтраком.