Тараксандра - Талисман Цезаря

Одетая в полупрозрачное платье, она томно лежала на ложе. Юлий подошел к матери.

– Мама, что происходит? – спросил он, опускаясь на колени у постели Аврелии. – Почему ты отдалилась от Коссуции, не приглашаешь ее семью и сама не желаешь нанести им визит?

– Я больна, сынок, – кошачьим голосом проговорила Аврелия. – Вдруг моя болезнь перейдет на кого-нибудь из них?

– Но Цинну же ты принимаешь? – удивился Юлий.

– Цинну? – женщина кокетливо засмеялась. – Он в прошлом воин, ему мой насморк не повредит.

– А почему ты меня не отпускаешь в дом Коссуции? Ты все еще считаешь меня ребенком, который заблудится по дороге?

– Именно потому, что я не считаю тебя ребенком, мой бедный мальчик, – Аврелия ласково погладила сына по голове, – я и не отпускаю тебя. Я не хочу оставаться одна. В доме, особенно таком большом, как наш, должен быть мужчина. Семья Коссуции живет за городом, а туда путь не близок. Самое меньшее – сутки мне придется быть наедине с этими ужасными рабами. Нет, они обязательно должны чувствовать руку хозяина. А ведь после смерти отца – ты господин всем живущим под этой крышей.

– У тебя есть Цинна. – усмехнулся Юлий. – В мое отсутствие он может защитить тебя.

Женщина сделала вид, что не заметила иронии сына.

– Цинна не хозяин здесь. Он, по безграничной доброте своего сердца, оказывает покровительство нам. Но для наших рабов Цинна – никто. Они, как и собаки, слушаются голоса своего хозяина. Мы обязательно навестим семью Коссуции, но как только я выздоровею. После смерти твоего отца я так одинока.

– И даже с Цинной? – не удержался Юлий.

– Цинна – всего лишь благодетель, – ласково улыбнулась Аврелия. – Единственный же родной человек для меня – это ты, мой сын. – женщина нежно поцеловала мальчика в бархатные щеки. – Почитай мне свои стихи, сынок, они успокоят мое сердце.

После обеда в гости к Аврелии пожаловал Цинна. Однако, на этот раз, он приехал не один, его сопровождала хорошенькая девушка лет 16-ти. Едва роскошные носилки консула остановились во дворе особняка, как его спутница, не дожидаясь пока рабы остановятся, проворно спрыгнула на землю. Словно персиянка девушка была закутана в длинное тонкое покрывало. Однако она и не думала прятать свое юное прекрасное личико. Покрывало соскользнуло на плечи, и Юлий увидел, что у незнакомки длинные черные косы. Рабы поставили носилки, и Луций Корнелий Цинна величественно ступил на землю. Юлий из окна своей комнаты наблюдал приезд гостей. Юноша и раньше не испытывал симпатии к любовнику матери, но сегодня, увидев его в обществе этой девушки, Юлий почувствовал ненависть к покровителю Аврелии. Юлий понимал, что появление в доме молодой спутницы Цинны не случайно.

– Кажется, мать задумала очередную интригу, – прошептал Юлий. – Я не разлучусь с тобой, Коссуция, даже под страхом пыток и смерти.

Юлия позвали в гостиную. Он вошел и слегка поклонился посетителям.

– А я сегодня не один, – сказал консул. – Знакомься, дружок, это моя дочь Корнелия. – Корнелия, – обратился он к девушке, – а вот тот самый благородный Гай Юлий Цезарь, потомок Энея, о котором я тебе столько рассказывал.

– Для меня большая честь познакомиться с тобой, наследник Энея и славного Анка Марция, – серьезно проговорила девушка.

Юлий холодно поклонился Корнелии. Девушка улыбнулась Юлию. Цинна делал вид, что ничего не замечает.

– Я привез ее для того, чтобы тебе было с кем поиграть, пока мы беседуем с уважаемой Аврелией, – сказал Цинна.

– Да, сынок, – сказала мать, – проводи нашу дорогую гостью в сад и почитай ей стихи. Можете поиграть в мяч. А мне сейчас надо обсудить некоторые вопросы с господином консулом.

Юлий и Корнелия вышли в сад. Молодой человек опустился на скамеечку возле фонтана и стал задумчиво смотреть на воду. Корнелия тихо села возле него.

– Почему ты такой грустный? – спросила она.

– А разве тебе не говорили, что у человека в сердце бывают не только радостные мысли? – не очень любезно отозвался Юлий.

– Нет, – засмеялась девушка, резкая фраза нисколько ее не смутила. – Меня отец учил, что пока человек жив, он должен всему радоваться и встречать каждый день с улыбкой. Потому что настоящая печаль начнется после смерти. Ведь в загробном мире не светит солнце, не поют птицы, там нет цветов.

– Какая ты странная, Корнелия, – проговорил Юлий, пристально смотря на свою гостью. – Никогда не думал, что у Цинны такая дочь.

– Глупая? Плохая? – опустила голову девушка.