Олег Рогозин - Тринадцатый отдел. Книга первая: Игра

Тимофей, похоже, собирался заржать в голос, но сделал-таки скидку на то, что они в больнице, и ограничился сдавленным хихиканьем.

– Ну, если б мне, не дай бог, нравились такие бабы… я б ее уже непременно «склеил», будь уверен. Главное – настроиться на человека: тон голоса, поза… незаметно копируешь его – и он уже подсознательно больше тебе доверяет. Ритм нужный поймать… ну, это со временем автоматически приходит. Потом, нужно ключевые слова кинуть, привязки. «Мама» – это универсальный ключ, со всеми работает. «Отдохнуть» – это у нее крупными буквами на лбу написано, видно же, человек не высыпается. Ну и внушаешь ритмично, через определенные промежутки: вы нас пустите… вы нас пустите… Понял?

Они уже стояли у двери нужной палаты. Саша, чуть подумав, кивнул.

– Интересно. Вот этому я бы поучился.

– Научишься, не парься, – Тим хлопнул его по плечу и открыл дверь.

Пациенток в палате было трое. Соня лежала на койке у окна, безучастно глядя в потолок. Саша не то чтобы сразу ее узнал – скорее, вычислил методом исключения. За время, прошедшее с их первой и последней встречи, девушка похудела и осунулась, вид у нее был истощенный.

– Она? – вполголоса спросил Тим, проследив направление его взгляда. – М-да… мрачно.

Они подошли к Соне, под пристальным взглядом ее соседки – третья девушка спала, едва слышно вздыхая во сне.

Саша растерянно посмотрел на букет в своей руке, чувствуя его ненужность. Он вообще неловко чувствовал себя в окружении больных… как будто он был в чем-то виноват, например, в том, что он здоров, а они – здесь… Возможно, поэтому он страшно не любил всяческие больницы и поликлиники.

– Соня? – негромко окликнул девушку Тим, которого, похоже, и тут ничего не смущало. – Эй, привет! Ты нас помнишь? Мы с психфака!

«Замечательно, теперь он к психфаку примазался, и на что он рассчитывает, что Соня не помнит, с кем знакома, а с кем нет?» – скептически подумал Саша. А мгновением позже понял, что это уже неважно. Девушка не реагировала, хотя была в сознании, смотрела вверх вполне осмысленно и периодически моргала.

– Не разговаривает она, – сообщила им соседка Сони по палате, пристально их рассматривая. – Ни слова еще не сказала. Третий день лежит, а толку-то.

– Вот ужас-то, а? Такая молодая! – тут же подхватил разговор Тим. – И непонятно, что с ней, да? Врачи-то небось одни непонятные слова бормочут над ней, да не делают ничего…

Саша заметил, что он снова моментально подстроился под тон собеседницы.

– Почему ж непонятные, – женщина будто бы обиделась. – Все понятно. Невроз, стресс, истощение…

Тимофей ввязался в долгие расспросы, видимо, пытаясь вытянуть из женщины всю информацию о диагнозе врачей, даже на кровать к ней присел. Саша положил букет на тумбочку, засунул руки в карманы, чувствуя себя лишним здесь. Неподвижная фигура на кровати пугала его.

– Соня… – тихо сказал он, сам не зная, на что надеясь. – Что там было, у Кати? Что Фарид сделал? Это ты из-за них… так?

Девушка вздрогнула, услышав знакомые имена, и разомкнула губы.

– Фарик… он придет? Он поможет?

– Оп-па! – Тимофей тут же оказался рядом, пристально глядя на Соню из-за его плеча.

– Я… не знаю, я с ним не общаюсь, – Саша несколько растерялся.

Соня вновь перевела взгляд в потолок. Она хотела сказать что-то еще, но тут же вздохнула прерывисто, прикусила губу – ее словно бы что-то остановило.

Саша вдруг увидел какое-то мельтешение перед глазами на фоне яркого прямоугольника окна. Что-то неуловимое, будто облако мелкой мошкары или, может, сигаретный дым… Он прищурился, всматриваясь внимательнее – совсем как на кухне у Кати. И увидел… от лба девушки тянулась куда-то в окно длинная толстая трубка, что-то вроде гофрированного шланга. Штуковина была прозрачной, но Саша увидел ее в какое-то мгновение так четко, что даже испугался. Стоило ему сдвинуться с места, впрочем, как видение исчезло. Он осторожно, по дуге обошел кровать, стараясь не входить в ту область, где торчала трубка, и выглянул в окно, пытаясь определить, куда она ведет, но на фоне пестрой стены больницы ничего не увидел.

– Что там? – спросил Тим. Саша не ответил – не хотелось обсуждать увиденное при посторонних. Он вернулся на прежнее место, вновь присмотрелся – и снова увидел странную конструкцию. И тут же содрогнулся от отвращения – трубка была… живой? Теперь Саша явственно увидел, что она шевелится… пульсирует, чем-то напоминая тварь с Катиной кухни. По ребристой поверхности «шланга» ритмично пробегали вздутия, словно… словно по ней что-то качали, выкачивали насосом. И вела эта трубка, или даже щупальце – за окно, на улицу, без сомнений.