Владимир Болховских: Собрание Монаха. Стихи для всех. Золото Кубанской рады. Мистика. Приключения

да выйдет с честью победителем из них.

мне надо принимать с тобой решенье —

так невозможно дальше просто жить:

стоять на месте и смотреть, как годы

уходят медленно водою сквозь песок.

я больше не могу терять их безответно,

я ими жить хочу любимой полноценно —

пусть отдадут они мне счастье и любовь.

В любви по жизни шла я осторожно,

боясь синицу выпустить из рук.

но вот журавль в жизни появился,

я с ним лететь влюблённая хочу

крылом к крылу по небу рядом,

под Солнцем днём и ночью под Луной,

на тёплый Юг, где море с берегами

встречают утром алую зарю

там, где закат уходит в ночь багряный,

оставив звёздам ночи темноту,

там, где любовь синицей не порхает —

летит свободно в небе журавлём.

Печаль и с нею одиночество

идут по следу за спиной.

послала их беда с пророчеством

ещё из детства моего.

медсёстры дали имя, отчество,

а мать, что бросила, не знаю кто —

ведь с малых лет уже детдомовец,

и так не взял меня ни кто.

сбежал с детдома я в отрочестве,

и вот бродяга до сих пор.

мне двадцать пять, а счастья хочется

и повстречать свою любовь.

но вот беда своим пророчеством

повисла на спине горбом

и не даёт поднять мне голову,

простор увидеть в небе высоко.

но в день дождливый, было это Осенью,

когда один сидел я под дождём,

присела рядом ко мне девушка,

подвинув зонтик надомной цветной.

вгляделся я в лицо – ведь это девушка

с детдома, моя первая любовь.

и сердце моё нежно вздрогнуло,

забрезжил счастьем горизонт.

раскрылся горб красиво крыльями,

и вспыхнула во мне любовь —

летим мы с ней вдвоём счастливые

по жизни навсегда в судьбе одной.

я жизнью всей обязан тебе, милая,

и счастьем, человек мой дорогой.

твоей любви ко мне и милосердию

я кланяюсь, любимая, до ног.

Я лишь сказал всего три слова,

как распахнулись крылья за спиной.

и вот лечу уже с любимой

в страну с названием Любовь,

где опьянит нас с ней блаженство,

как молодое сладкое вино.

от нежных губ прикосновений

взыграет в наших венах кровь.

и в ласке мы поймём сердечно,

как хорошо нам быть вдвоём —

мы ни когда ещё на свете

не знали чувств таких с тобой.

мы наслаждаемся Душой и телом,

забыв в любви о суете земной.

и только чувств свободный ветер

уносит нас в блаженство с головой.

и мы парим, отбросив наши беды,

в стране с названием Любовь.

Познать неистовство блаженства

любовь дает возможность нам.

нам чувство это наслажденья

угодно было дать Богам.

его возносят поколенья,

не зная времени векам.

и путь её уходит в вечность,

бессмертье стелется к ногам.

во всей живёт она вселенной,

и в наших мыслях в головах,

да стали небеса ей колыбелью,

где крылья нам даёт в ветрах.

и мы парим на белых крыльях

всё выше, чувствами стремясь,

и улетаем мы в блаженство

где голову теряем, не боясь.

Возьми любовь мою, родная —

я всю тебе её отдам,

что накопилася с годами

к тебе, любимой, у меня.

бьёт из Души она фонтаном,

и в брызгах счастья небеса,

в которых мы с тобой летаем

на крыльях нежности, любя.

мы высоту блаженства набираем,

от чувств кружится голова.

любовь сердца нам согревает,

и дальше всё разлуки холода.

мы цену ей с тобою знаем,

как без любви страдать года,

с заботой чувства охраняем,

друг другу отдавая их сполна.

и в радости о прошлом забываем,

когда с тобою жили, не любя.

Может осень сердце щимит,

иль любовь с него ушла,

но болит невыносимо,

поселилась в нём тоска.

и в Душе пустой лишь ветер

волком воет, леденя,

серым хмурым настроеньем

укрывает ночь меня.

руки ватные как плети

не хотят уже писать,

мысли стаей улетели,

лишь одна сидит, скуля:

милой рядом со мной нету,

и не пишет мне она,

видно, до меня нет дела,

не берёт её тоска.

у любви закрылись двери,

и замки на них висят.

и, в кулак сжимаясь, нервы

в теле ноют и болят.

Я нежность подарю ему с рассветом,

мне милому любви своей не жаль.

губами нежно прикоснусь я к телу,

и поцелую мужественную стать.

я разбужу его своим приветом

с лучами солнца на губах.