Евгений Бриз - Могильный переплёт

– Думаю, в этом нечистом деле не обошлось без влияния «Слипинцвейга». Возможно, мы что-то упустили из вида. – Я тщетно старался вспомнить трущихся возле меня людей из толпы. – Если предположить, что кто-то мог незаметно вытащить ключи из моего кармана и так же незаметно вернуть…

Я не стал заканчивать фразу по двум причинам. Первая: в этот самый момент подошла официантка с глубокой тарелкой борща. Вторая: я решил, что и так всё понятно.

– Да, у тебя украли ключи, чтобы перерезать провода, – заключил Пабло с утиной ухмылкой – неотъемлемым атрибутом проявления его природного скепсиса. – Возникает главный вопрос – зачем? Забавы ради?

– Чтобы задержать нас в Изнанке, – проговорил я и почему-то ощутил пробежавший по спине холодок.

– Мы хоть и звёзды для местного населения, но это уж проявление какого-то нездорового фанатизма.

Я размешал белую сметану в красном борще. Получилась жижа неопредёленного цвета. Мне казалось, что точно так же мы сами размешивались в некой ирреальности происходящего.

– Сомневаюсь, что мы столкнулись с проявлением фанатизма к нашим персонам, – деликатно отмёл я эту версию.

Хотя в ту секунду мне вспомнились прямолинейные деревенские барышни, неприлично открытым текстом предлагающие себя для съёмок в горячем домашнем видео. Их с уверенностью можно было обвинить в безнравственности, но представить их крадущими у меня ключи и перерезающими высоковольтные провода под капотом «инфинити» мне было тяжело.

– У меня нет версий, Вадя, – признался Пабло. – Я лишь хочу поскорее уехать из этой дыры. Не будь ты моим другом и напарником, так бы и сделал.

О, как великодушно.

Девушка с потёкшим макияжем принесла нам ароматно дымящиеся пельмени. Моя порция показалась слишком большой, что уж говорить о двойной порции Пабло. Но по блеску глаз и возбуждённому потиранию пухлых ладоней я понял, что возможна и добавка.

– Ел бы ты помедленнее, – посоветовал я, видя, как напарник уметает один пельмень за другим. Мне казалось, он их даже не прожёвывал. – Пожар закончился, куда ты так спешишь?

Пабло проворчал что-то с набитым ртом.

– Не понял.

Он повторил, и мне показалось, речь шла про дикий голод. Как ни парадоксально, я и сам с трудом сдерживал себя, стараясь не наброситься на еду подобно варвару. Такого аппетита у меня давно не наблюдалось. И с чего бы вдруг? Неужели очередные побочные эффекты «Слипинцвейга»? С первой же секунды приёма пилюли я уже раз двадцать успел пожалеть о содеянном. Стоило сначала собрать побольше информации, а мы поступили как стереотипные персонажи американского фильма ужасов – тупо и необдуманно. Я старался списать всё на врождённый инстинкт журналиста. Если хочешь сделать качественный материал, ты должен находиться в самой гуще событий, в эпицентре.

Оказались, Вадим Витальевич, можете гордиться собой и своей работой.

Как я и предположил, еды нам не хватило. Мы заказали ещё по порции драников с мясом цыплёнка. Я попросил чашку чёрного кофе без сахара. И как можно скорее. Чувствовал, что вновь начинает клонить в сон.

– Что же с нами происходит?

Я попытался взбодриться и по-собачьи встряхнул головой. Пабло уже сопел, откинувшись на спинку стула. И что меня дико поразило – он делал это с открытыми глазами.

– Ты спишь? – спросил я. Оператор молчал, устремлённый в пустоту взгляд застыл как на картине. – Ну и дела.

Я взглянул на часы – только полвторого, снабженца ждать не меньше полутора часов. Передо мной появилась чашка кофе, и я не видел, как её принесли. Я заворожено уставился на чёрную дыру в столе. Она испускала пар и гипнотизировала бездонной глубиной. Но я понимал, что у всякой чашки, как и у любого человека, есть дно, просто иногда мы его не видим, из-за чего может показаться, что перед нами целая бескрайняя Вселенная, неизведанный загадочный мир. Хотя на деле это всего лишь крохотная частичка бытия. Многие люди столь же ничтожны по объёму в масштабах космоса, как и чашка кофе.

Кажется, я увлёкся. Черная дыра поглотила меня, бережно и аккуратно.

Петух надрывал гортань на совесть, словно участвовал в петушином конкурсе народных исполнителей. Мне захотелось его ощипать и сварить суп. Потом залаяла собака, я не выдержал и открыл глаза. Незнакомую комнату заливал яркий солнечный свет, пробиваясь сквозь небрежно отвешенные шторы. Я лежал на диване, ноги запутались в простыне и пододеяльнике, подушка наполовину выбилась из наволочки. Мне не потребовалось уймы времени, чтобы понять – я не помню, где я и как здесь оказался.