Эмма Фишел - Лица в окне

27 ОКТЯБРЯ

СО СТЭНЛИ АРТУРОМ ЛАМПКИНСОМ ВСЕ ПРОШЛО ВЕСЬМА УДАЧНО.

Потом все погасло. Экран сделался серым, и в комнате стало тихо. Не слышно ни звука… Скрип половиц — ближе, ближе. И ласковый голос.

— Рад видеть тебя, — сказал кто-то. Человек говорил тихо, вежливо, почти нежно, но у Стэна от этого голоса стало горько во рту. — Ты оказался чуть-чуть проворнее, чем я думал, но это не страшно, — продолжал голос. — Не переживай, я как-нибудь все улажу. Пришел раньше, чем надо, да еще вместе с девчонкой… Ну ничего…

Стэн наконец собрался с духом и обернулся. Флоелла тоже.

На другом конце комнаты стоял человек. Он привалился к стене и, скрестив на груди руки, с улыбкой оглядывал Стэна. Высокий. Худой, как палка, у него все косточки были видны. Седой. И лицо тоже белое, бледное, как будто из него кто-то выпил всю кровь.

Стэн не мог двинуться с места. И Флоелла застыла с ним рядом.

Чик. В двери что-то щелкнуло.

— Замочек, — объяснил человек.

У него в руках появился откуда-то маленький продолговатый предмет, похожий на пульт, чтобы включать телевизор. Он не сводил со Стэна глаз — водянистых, умных, холодных. Глаз, которые не умеют смеяться. Безжалостных глаз.

Потом он перевел взгляд на Флоеллу… снова на Стэна… и губы его искривились в довольной ухмылке. Улыбался он тоже невесело — жестоко, почти кровожадно. Если бы шакал умел смеяться, наверное, он точно так же разевал бы свою пасть.

Шлеп, шлеп, шлеп — он неторопливо, вразвалочку зашаркал к ним.

Шлеп, шлеп, шлеп — он уже очень близко.

Он выбросил вперед руку и схватил ладонь Стэна. Пальцы у него были похожи на сосульки.

— Давайте знакомиться, — произнес он. Самые обычные слова казались зловещими, как шипение гремучей змеи.

— Я — Фентон Мальтраверс.

Стэн и Флоелла молчали.

— Надо бы представить вас остальным моим гостям, — продолжил он, еще шире раздвинув в улыбке тонкие губы. Фентон Мальтраверс поднял пульт и направил его на голую белую стену. Потом быстро стукнул пальцем по кнопке.

И стена покачнулась. Сверху донизу по ней прошла трещина, что-то лязгнуло, и две половинки стены разъехались в разные стороны.

Стэн никак не мог вздохнуть по-настоящему. У Флоеллы побелели уши, кончик носа, даже губы. Они стояли и, боясь пошевелиться, смотрели прямо перед собой. На тайник за стеной. На несчастные, жалкие лица Раймонда Голайта и Колина Армитаджа Крушителя.

Раймонд и Крушитель, похоже, были напуганы до смерти, так, что им даже в голову не пришло заговорить. У них хватало храбрости только молча смотреть на Стэна, на Флоеллу, снова на Стэна. Но слова были и не нужны, каждый догадался бы, что они просят о помощи.

«Спасите, — беззвучно кричали их глаза. — Умоляем, спасите!»

Стэн и Флоелла одновременно бросились к мальчикам.

«Почему они в пижамах? — подумал Стэн. — Заболели? Но здесь разве лечат?»

Оба мальчика сидели на креслах, таких, которые Стэн видел в поликлинике, когда ему лечили зубы. Они не могли двинуться с места, потому что руки и ноги у них были пристегнуты ремешками, и шея тоже, и плечи. Но противнее всего показались Стэну тоненькие проводочки. Их было ужасно много, и они чуть ли не целиком закрывали головы Крушителя и Раймонда.

Другим концом проводочки были прицеплены к черной железной коробочке с кнопками. Она висела на крючке почти под потолком. От нее толстый шнур полз к квадратному экранчику. Как у телевизора или как у компьютера. На нем подпрыгивали и извивались тонкие зеленые полоски, но, что они означали, Стэн не успел догадаться.

Он хотел схватить Раймонда за плечи, встряхнуть, оторвать от дурацкого кресла, он даже потянул за один ремень — без толку, застежки не разорвать! Глаза Раймонда уже ни о чем не просили. В них были отчаяние и пустота. Сверху на лица лился бледный серебристый свет, и из-за него зрачки казались тусклыми, а волосы на лбу — почти седыми.

Стэн собрался попробовать как-нибудь отвязать Крушителя, но вдруг заметил, что в комнате есть еще одно кресло. Пустое.

— Твое, — улыбнулся Фентон Мальтраверс, заметив, куда смотрит Стэн.

Он снова вынул из кармана пульт и нажал на какую-то кнопку. Стена, через которую вошли Стэн с Флоеллой, медленно поползла обратно. Чик. Две половинки сомкнулись.

«Готово, — подумал Стэн. — Мы попались. Заперты в белой ужасной комнате. Здесь нет двери. Отсюда не выйдешь. И никто не поможет, никто не узнает, где мы».

— А сейчас посмотрите-ка на мой кабинет, — сказал Фентон Мальтраверс. Он не хрипел, не сипел, не шепелявил, в общем, говорил совсем не так, как вампиры и привидения в фильмах, но Стэн с большим удовольствием побеседовал бы сейчас с любым ожившим покойником, лишь бы оказаться подальше от этого добродушного на вид человека.