Элеонора Кременская - Пьяная Россия

Богдан пытался прорваться в мир драконов, посылал своего энергетического двойника, изнемогал в поисках и попытках продвинуться туда, куда не позволительно было совать нос даже колдуну. И, когда уже отчаялся, понял, что услышан.

Среагировал дракон-колдун. В одно мгновение, притянул он Богдана к себе и заглянул в самую душу. В глубине кошачьих глаз дракона плясали искры интереса. Дракон не стал меряться силой с человеком-колдуном, он был выше этого, но поняв, кто ему нужен, испустил вздох облегчения:

– Ах, ты, успел подружиться с одним из наших?

– Да, – выдохнул Богдан, изнемогая под немигающим взглядом дракона-колдуна.

Хладный дракон прилетел быстро. Прошел через портал, из которого и вылез дракон-колдун и, откланявшись со своим собратом, растопырил лапы:

– Ты пришел! – но тут же изменился в лице (морде), – так ты не умер?

Печали его не было предела. Дракон уселся, горестно подвывая:

– Зачем меня разочаровал?

– А, если умру, что тогда изменится, – возразил Богдан, – людей к вам не пускают!

– Ну, какой же ты человек! – махнул он лапой. – Когда, из тебя знатный дракон получится!

– Как так? – не понял Богдан.

– Переделать тебя пара пустяков, – оживился дракон, – я бы прямо сейчас приступил, но боюсь, не потянешь ты, пугать всех начнешь.

– Огнем буду дышать, что ли? – насмешничал Богдан.

– Не-а, – отмахнулся дракон, – я не дышу огнем и ты не будешь!

Богдан кинулся к дракону, обнял, как мог:

– Какая радость! – всхлипнул он. – Ты не представляешь!

– Что такое? – всполошился дракон.

– Трудно жить, не зная своего будущего, – пояснил Богдан, – я ведь старый, в своем мире старый.

– Ну да, – не поверил дракон, – недавно был маленьким.

– Но не толстым, – рассмеялся сквозь слезы Богдан.

– Не плачь, – посерьезнел дракон, – я к Сатане пойду, он разрешит забрать тебя раньше времени.

– Благодарю, – поклонился Богдан.

С тем они и расстались. С тем Богдан и обратился к своим товарищам по несчастью, а вдруг хладный дракон способен помочь не только одному Богдану, но и другим? Спрашивал он, но друзья его стойко молчали. Старуха, сестра Богдана отводила взгляд, молодежь обдумывала небывалое событие – встречу дракона и человека.

– Как же он проник в наш мир? – недоумевал Алексашка.

– Через портал, наверное, – пожал плечами Богдан.

– Дракон, – мечтательно произнес Магик, – хотел бы я стать драконом, сильным, независимым созданием, свободным, как само небо!

– Да, – вздохнул старый колдун, – но возможно ли такое на деле?

– Я не слышал, – тут же кивнул Магик.

Старуха замотала головой.

– А, может, попросить, – робко вмешался Кока.

– У кого? – разом воскликнули все присутствующие.

– У дракона-колдуна, – высказал свою мысль вслух Кока, – авось, он пойдет нам навстречу и ангелы перестанут нас страшить!

– Отстанут, факт! – кивнул Магик.

– Перестанут преследовать, – подтвердил Алексашка.

– Но, как это сделать? – вмешалась тут Мила. – Вы сможете до него добраться?

– Попробуем! – опять разом воскликнули все присутствующие.

На улице было прохладно. Пар вился из ноздрей и рта, не стойким туманом задерживаясь ненадолго у лица, и тут же растворялся бесследно.

Магик вздрогнул от холода, клацнул зубами и притянул дверь, ведущую в преисподнюю. Вышедшим за ним на утренний холод колдунам ничто не угрожало. Потоки теплого воздуха из приоткрытой двери так и накатывали, согревая и приободряя. В преисподней всегда плюс пятьдесят шесть градусов по Цельсию.

– Интересно, кто же туда лазал с термометром? – высказался вслух Алексшка.

Ответом ему стал смех и слова Магика:

– Никто! Просто – это известно и все!

Бабушка Алексашки тут же вмешалась и пока они все двинулись в заданном Магиком направлении, поведала молодежи одну историю из своей жизни.

Еще летом она почуяла неладное, в воздухе пахло такой стужей, что руки коченели. Быстро сообразив, что в привычной обстановке квартиры не выживешь, бросилась в деревню, к старому отцу.

Отец, выслушав ее сбивчивые объяснения, с пониманием кивнул, все-таки, он был колдуном и разрешил действовать во спасение семьи. И она принялась за дело.

В ход пошли все денежные накопления и скоро дом по самую крышу оказался забит съестными припасами, а оба сарая заполнены дровами. Для комнат и кухни были куплены шерстяные ковры, призванные сохранить тепло. Кроме русской печи, которую отец любовно называл «матушкой», она приобрела еще и военную печку без дымоходной трубы, которая также работала на дровах.