Лезвие ножа вгрызлось в руку, и я почувствовал новую боль. Но уже, не свою боль, а Его.
Он кричал.
Кричал от дикой боли в своей руке.
И в голове, словно молния мелькнула мысль.
Я могу сопротивляться ему.
И я начал сжимать лезвие сильнее. Еще сильнее.
Тварь взвыла от боли и паники.
И половина моих мучителей исчезала.
Я чувствовал, как силы возвращаются ко мне, а боль уходит.
И я все сильнее сжимал лезвие ножа.
Я сжимал его до тех пор, пока последняя жертва не ушла и боль, а вместе с ней и силы не покинули меня полностью.
Я упал лицом в песок и буквально услышал, как в голове что-то щелкнуло.
Старик стоял у плиты и жарил омлет.
Это помогало отвлечься.
Действия были отработаны на автомате – четыре яйца, соль, перец, свежее молоко и соевый соус.
Здесь главное, как и в приготовлении лекарств, соблюсти пропорции – чуть больше соуса и яичница будет омерзительно соленая.
Чуть больше молока и получиться каша.
Но судя по тому, что сейчас видел старик, все получалось именно так как надо.
Ему нравилось, когда шло все так, как надо.
Но, то, что произошло вчера никак не выходило у него из головы.
Этот малец, забредший в пустыню и отгрызший руку его внучке.
Он надавил на лопатку чуть сильнее, чем нужно и дерево хрустнуло.
– Дьявол – выругался старик и отправил бесполезную теперь вещь в мусорку.
Взял вилку и продолжал помешивать.
Чайник завизжал через минуту, и старик залил им травы в кружке.
Ромашка, мята и свежие листья чая.
Успокаивает нервы.
Это было для себя.
И налил следующую кружку – там были травы куда более сильные, чем эти.
Он поставил чайник на место, помешал и поставил кружки и сковородку на поднос.
Взял его, прошел мимо зала с травами и вошел в ее комнату, где на постели лежал тот парень.
Не меньше часа он тащил его сюда.
Раздел.
Помыл.
Промыл и обработал раны.
Уложил в ее постель.
Он поставил поднос на небольшой столик рядом с кроватью, а сам сел на стул рядом.
Будить его было ненужно, да и бесполезно – он потерял сегодня много сил.
Больше чем у него было.
Старик тяжело вздохнул, достал из внутреннего кармана трубку и начал забивать табаком.
Достал спички.
Раскурил.
– Неплохой запах.
Старик поднял усталый взгляд.
Мальчишка открыл глаза и даже попытался встать.
Останавливать он его не стал – пусть сам поймет, что ему день нужно лежать.
И когда парень крякнул от боли и рухнул на постель, старик усмехнулся.
– Ничего смешного – буркнул парень.
– Как твое имя?
– Стив.
Коротко бросил мальчишка и посмотрел на омлет.
– Ешь. Это для тебя.
– Я не голоден – сказал Стив.
На столе стояла фотография, где старик обнимает внучку на фоне огромного кактуса.
Он лежал в ее постели, а ее дед приготовил ему еду.
А что сделал он?
Он откусил ей руку.
При этой мысли злость, и горечь подступила к горлу.
Но он помнил и, то, что теперь он подобного не допустит.
Теперь у него есть «бич» для этой твари и он непременно им воспользуется.
– Как она?
Старик не спешил с ответом.
– Выпей и поешь.
Он поднялся
– Я не хочу.
– Это не еда. Это лекарство – бросил старик, уходя из комнаты, и добавил – все ответы на улице.
Я сделал все, так как и велел старик.
Выпил ту дрянь, что он мне оставил и съел яичницу.
И это придало мне сил.
Но ровно настолько чтобы я укутался в одеяло и выбрался наружу, где он сидел и мирно курил свою трубку.
На улице стоял еще не поздний, но уже вечер.
Старик поднялся и рукой велел идти за ним.
Он не говорил со мной.
Я не говорил с ним.
И шли мы не меньше десяти минут, при этом каждый шаг давался с трудом.
И когда мы, наконец, дошли…
Дьявол.
Это была поляна – относительно ровная и чистая.
Из растительности только сухая жухлая трава пара кактусов.
И она.
Девчонка сидела в центре этой поляны на коленях и неспешно качалась маятником туда и обратно.
Грязная.
Вся в крови.
Вместо руки был изрядно нагноившийся обрубок.
Но это была не ее кровь, а тех, кто валялся рядом.
Самые разные твари – койоты, мелкие падальщики, змеи и пара крыс.
Она не брезговала никем.
Вонь и мухи вились сочными роями, но ее это вряд ли заботило.
Я подошел к старику и тот взглядом указал на толстую веревку, которая образовывала круг метров десять.
Видимо такая же веревка удерживала и меня.
Старик начал шептать
Читать дальше