Андрей Небольсин - Замок

– Ну, вот мы и пришли, это огород Николая, – неожиданно услышала она голос Дмитрий.

Звеня цепью, злобно залаял пес, послышались шаги хозяина.

– Я так и знал, что этим все закончится! – произнес Николай. – И зачем вы туда поперлись, что натворили с девкой, окаянные?

– Что натворили? – не понял Михаил.

Михаил и Дмитрий оглянулись, на свет вышла Светлана, на нее было страшно смотреть: она прикрывала обрывками платья грудь, все ее красивое тело было исцарапано в кровь.

– Крыжовник там рос, – скромно объяснила девушка.

– Иди в душ, – любезно пригласил Кисель, – пойду поищу зеленку.

Пока Светлана принимала душ, Дмитрий рассказал все в подробностях, что произошло на свадьбе.

– Я спать не ложился, – рыская по ящикам, говорил хозяин, – за вас переживал, да еще сынок мой малой где-то там шляется, как бы беды не случилось, ведь стреляли и, поди, не учебными. Зеленки не нашел, но вот есть чистый спирт, я думаю, будет лучше. Михаил, иди отнеси дочери, пусть помажет, быстрее заживет.

За окном послышались шаги, и через секунду на пороге уже стоял мальчик лет десяти, немного отдышался и прямо с порога закричал:

– Дядя Миша, бегите, вас сейчас будут здесь искать.

Из ванны вышла испуганная Светлана, она уже переоделась, подошла к мальчику и стала слушать, что он говорит.

– Тетя Света, я сидел на заборе и все видел, как вы Козырю ногой в его наглую и мерзкую морду. Это каратэ, да?

– Да, – задумчиво ответила девушка.

– Он минут десять в себя прийти не мог, валялся на асфальте, что кусок мяса, а вы меня так драться научите?

– Научу, приезжай к нам в город, я тебя отведу в секцию, там хороший тренер, он научит.

– Я обязательно приеду, но сейчас вам надо быстро бежать, бандит, как очнулся, сразу понял, что его вы ударили, челюсть у него сильно болит, рычит, мычит, а сказать ничего не может, всех своих бандитов послал вас искать.

– Я пойду машину заводить, – встревожился Михаил, вставая. – Братишка, может, ты с нами?

– Куда я от дома своего поеду, будь что будет.

Торопливо простились.

– Миша, – обратился к другу Кисель, – надо тебе ехать через Корсаково. Помнишь деревню?

– Помню.

Михаил завел машину, в нее села расстроенная Светлана, она сильно переживала не только за себя, но в первую очередь за отца и за гостеприимных хозяев, ведь если их поймают бандиты, им всем будет плохо.

– Мишка, фары включать нельзя, двигайся, я вас отвезу, я тут весь фарватер знаю, каждую яму объеду.

– Друг мой, это рискованно, ты можешь пострадать из-за нас, не рискуй не надо.

– Мишка, ты что, мы же с тобой с детства вместе и никогда никого не боялись, и этих бандитов тоже не побоимся. Двигайся, говорю!

Михаил опустился на сиденье пассажира, Кисель сел за руль и, не включая фар, выехал из двора, мотор работал бесшумно, и машина, объезжая каждую ямку, тихо покидала деревню.

– Вот гады, эти бандиты, – ругался Николай, – асфальт положили только до своего дома, если у них денег полно, что им стояло еще пятьсот метров положить.

– Коль, они не для деревенских жителей положили асфальт, а для своих почетных гостей, ты видел, на каких машинах они приехали?

– Видел.

–А мне мой Гольф больше нравится, ты только езжай аккуратней, все днище уже поцарапал.

– Не бойся, я тут каждую кочку знаю на ощупь, по ночам с элеватора зерно ворую, и вот так же, не включая свет, еду по деревне и ни одного бугорка не задену, вот смотри: сейчас на дороге будет лежать труба и немного днище поцарапает!

Николай был прав: через несколько метров глушитель задел за лежащую на дороге трубу, которая с сильным скрежетом что-то оторвала, мотор заревел, глушитель с грохотом волочился за машиной. Николай прибавил газу, он испугался, что бандиты услышат звук машины и бросятся догонять.

Михаил очень берег свою машину, следил за ней и сильно переживал, если случалась какая-нибудь поломка. А сейчас эти жуткие звуки раненой машины отдавались болью в сердце хозяина.

– Коль, у тебя какая машина?

– «Нива», а что?

– Понятно, тебе для моего «Фольксвагена» надо было другой фарватер выбирать, ты мне всю машину разбил, – возмущался Михаил.

– Я позволю себе напомнить, что именно на этой дороге много лет тому назад ты разбил вдребезги мою «Яву». Ну, правда, ты был тогда в сильном опьян…..

– Ладно, ладно, кто старое помянет, тому глаз вон.

Михаил замолчал, но при каждом толчке он вздрагивал, будто камни скребли его собственное тело, и косился на своего друга.