Адам Нэвилл - Никто не уйдет живым

– Это ненадолго. Может, на неделю, максимум две. Я… Мне только что крупно не повезло. Пожалуйста, Бекка.

– Я поговорю с Питом. Это его жилье. Он на футболе. Я спрошу, как только он вернется. Перезвоню тебе сразу же, ага?

– Спасибо.

После паузы Бекка сказала:

– Ты в порядке, лапушка?

Сочувственная забота в словах подруги вызвала дрожь в голосе самой Стефани. Она убрала телефон подальше от лица, чтобы избавиться от комка в горле и взять себя в руки. Вытерла глаза, сглотнула.

– Значит, до скорого, да?

– А ты не думаешь вернуться…

– К Райану – нет. – Ее голосу не хватало внутреннего стержня. Стефани едва слышала себя саму, и ей пришлось снова прочистить горло. – Он с кем-то встречается. Уже спрашивала.

– Да, я слышала. Только была не в курсе, знаешь ли ты. Но я имею в виду, ну, знаешь… Вэл? Дом?

– Никогда.

– Я просто подумала, что если там настолько плохо…

– Я не могу. Это дом Вэл. Мне уже не восемнадцать. У меня там прав нет. Даже если я захочу вернуться, она меня не пустит. Мы серьезно разругались тогда, в последний раз. Непоправимый ущерб. – Рассказывая это подруге, Стефани задумалась, не придется ли ей вскоре умолять свою психованную мачеху предоставить ей убежище.

Они попрощались. Стефани швырнула телефон за спину, на кровать. Трое отпали, не осталось никого. Джони она позвонила первой. Та вернулась к матери с отцом и ночевала в свободной комнате, задолжав двадцать тысяч по кредиту на обучение. Филиппа была на четвертом месяце беременности (почему она раньше об этом не рассказала?) и жила с мамой своего возлюбленного. За исключением Бекки и ее парня – кассирши в супермаркете «Асда» и шиномонтажника – ни у кого из ее друзей или их партнеров не было работы, лишь одна ученая степень и больше десятка успешно сданных выпускных экзаменов на всех.

«Мы все, буквально, в одном месте».

Еще она до конца рабочего дня обзвонила все пять агентств по временному трудоустройству, чтобы узнать, нет ли для нее хоть какой-то работы. Везде ей сказали одно и то же одним и тем же тоном: «Пока ничего не появилось». Она даже попросила их рассмотреть ее кандидатуру для телефонных продаж, но ей все равно ничего не предложили.

Стефани схватила сумку и телефон и вышла из комнаты, в которой больше не могла находиться ни секунды.

– Господи, – нервно выдохнула Стефани после того, как сделала резкий вдох. Но девушка в саду не заметила ее за лестничным стеклом, даже когда Стефани оказалась в поле ее бокового зрения.

Девушка продолжала курить, зажав одну руку подмышкой и лениво согнув другую в локте. Сигарета у нее была такой же длинной, тонкой и белой, как и пальцы, что держали ее. Стоя вполоборота к дому, рядом с запятнанным двуспальным матрасом, прислоненным к ограде сада, девушка смотрела вдаль, на влажные заросли кустов, душившие перегруженные плодами яблони.

Девушка в саду игнорировала также и собаку Драча; Стефани увидела животное впервые. Это был бультерьер; черные и бурые полосы, похожие на тигриные, гладко облегали его внушительные мышцы. Собака тянулась к ногам девушки, ворча и душа себя цепью, похожей на якорную. Это значило, что псина тоже ее видит. Но еще она лаяла, когда нечто, походившее на злобного мужчину, неслось через дом к двери русской квартирантки, и по ночам, когда коридор перед комнатой Стефани заполнялся… она не знала, чем. Так что реакция собаки не обязательно значит, что девушка на самом деле здесь.

Уже не в первый раз Стефани поразилась подобной мысли, пусть она и не сопровождалась знакомым холодком страха, потому что был день.

Однако…

Ей нужно было добраться до банка прежде, чем он закроется, чтобы снять деньги при помощи чековой книжки и паспорта, и она продолжила спускаться по лестнице на первый этаж, гадая, не видела ли она только что русскую – хозяйку духов с резким запахом и высокими каблуками, которая не ответила ей и, казалось, жила без электрического освещения, которая рыдала одна в темноте, и в существование которой Стефани уже почти не верила. «Обитательница мрака».

Но теперь она, возможно, существует. «О, пожалуйста, пусть она будет настоящей».

Стефани остановилась и вспомнила свой второй вечер в доме; русскую она заметила мельком, когда та заходила в комнату. Но у нее осталось впечатление, что соседка по третьему этажу была высокой привлекательной блондинкой; девушка в саду была миленькой и подходила под это описание.

Если это она, то почему курит в саду, если живет на третьем этаже? И как она туда попала? Видимо, через первый этаж, хотя Драч говорил, что проход там закрыт. А может, она обошла дом, он ведь не примыкал к соседним.