Михаил Васечко - И снова мир

И кем же всё-таки стал наш герой?

Митсеру стал президентом одной из самых влиятельных рыболовецких фирм Японии «Фиш компарейшен». Сейчас он прогуливался по корме того самого судна, капитаном которого когда-то был его отец. Митсеру выкупил «Полярис» и в память о своём умершем отце переименовал его в «Арэта».

– Господин Митсеру, разрешите начать, – спросил рыбак.

Митсеру чуть махнул головой. Краны, находившиеся на палубе, начали поднимать сети и перемещать улов в специальный трюм для хранения.

– А ну давай живей, нам необходимо управиться до рассвета, пока зелёные не забили тревогу, – командовал один из подчинённых Митсеру.

– Ничего они нам не сделают, мы находимся не в территориальных водах, мистер Кавасаки, – напомнил президент.

Митсеру всё же взглянул на свои часы, те самые часы, которые ему когда-то подарил его отец. Стрелка часов показывала ровно четыре утра.

Пока одни рыбачили, другие занимались разделкой дельфиньих туш. С помощью различных, острых как бритва ножей работники отделяли мясо от костей, плавники от туловища. Ничего не должно было пропасть, даже второстепенная продукция, кровь, переливалась в продолговатые сосуды, кишки и сухожилия укладывали в промаркированные пакеты.

Самые дорогие рестораны для влиятельных посетителей, гурманов, знающих толк в морской пище, закупали у Митсеру дельфинье мясо в огромных объёмах, по самой высокой цене. Конечно, у Митсеру были и другие виды морской продукции, начиная от морских ежей и заканчивая морскими водорослями ламинариями; но ничего из этой продукции не могло принести фирме столь высокой прибыли, как прибыль от продажи китового мяса.

– Славная рыбалка, давно такого клёва не припомню, и всё это благодаря нашей Кляксе, – язвил Кавасаки.

С ним соглашались практически все, его слушались и ему подчинялись, ведь он был правой рукой президента фирмы. И всё же Митсеру держал при себе мистера Кавасаки не только за его выдающуюся харизму, но и по большей части за его французского бульдога чёрной окраски по кличке Клякса. Когда бульдог чихал, в море судно не выходило, пёс наравне с высокоточными метеорологическими приборами предсказывал шторм. «Лучший синоптик во всей Японии» – так говорили о собаке моряки.

Вот и сейчас после удачного лова пёс зачихал. Митсеру взял Кляксу на руки и поцеловал того в плоскую мордочку.

– Прошу тебя, только не сейчас, когда рыба сама просится в сеть, такой куш нельзя упустить! Скажи, Кавасаки, твой пёс просто-напросто простыл, ведь так?

– Господин Митсеру, я немного сомневаюсь, кажется…

– Вам всё время чего-то кажется, мистер Кавасаки, вы взрослый человек, мой партнёр, в конце концов иногда стоит рискнуть, чтобы получить максимум прибыли.

Кавасаки согласился с президентом и отошёл к капитану корабля, дабы расспросить того о возможной непогоде.

– О, мистер Кавасаки, даже не переживайте, на небе видны все звёзды, шторма в ближайшее время точно не предвидится, да и приборы об этом говорят, – успокаивал капитан Ючи.

Работа на время остановилась, краны перестали вытягивать сеть, работники перестали кромсать выловленную добычу. Все были озадачены поведением нескольких человек, столпившихся у страборд сайда.

Ючи отдал свой штурвал старшему помощнику и подошёл к бортику. Кавасаки распихивал моряков, дабы освободить проход для капитана.

Митсеру к этому времени покинул палубу. Спустившись в трюм, президент, хотел немного передохнуть, он приказал, чтобы его никто не беспокоил до окончания лова. Никто не мог тревожить сон Митсеру, даже при самых крайних обстоятельствах, и это знали все. Однако этот инцидент был исключением из правил, в его каюту сильно постучали. Президент был разозлён не на шутку.

– Кто посмел, неужели какой-то чудак захотел лишиться своей работы? А ну отвечай, с чем пожаловал, негодник?!

– Простите меня великодушно, господин президент. Дело в том, я хотел сказать, что там, в море, то есть, за бортом… – отвечал голос за дверью.

– Они не могли прислать того, кто не мямлит, твоя бессвязная речь выводит меня из себя. – Митсеру открыл дверь.

Перед ним стоял растерянный молодой человек лет двадцати, его руки тряслись, своих глаз он не поднимал, боясь наткнуться на суровый взгляд президента.

– Меня просто послали к вам, я не виноват, они хотели передать вам…

– Да говори ты уже наконец, что там у вас происходит?

– Огни святого Эльма. Там, в воде, их так много, что кажется, море горит.