Анна Саудер - Тень под лампой. Лу-Фадо

– Эрик, Ева права, – вмешался Шнайдер, – иначе мы, действительно, много времени потеряем.

Эрик прекрасно понимал, насколько они ограничены во времени. Сроки нарушать нельзя во избежание последствий. Парень раздраженно стиснул зубы, но потом выдохнул и расслабился.

– Только в дома не залазь.

Ева кивнула, слегка улыбнувшись одними уголками губ. Шнайдер на электронной карте разделил двадцатикилометровую местность на три части. Еве – самая ближняя часть возле автомобиля; Эрику – часть, где располагалось большинство строений; себе – часть в лесополосе. Молодые люди в равном количестве распределили между собой датчики, инструменты, оружие. И договорились по окончанию задания встретиться у авто до заката. Команда разделилась.

В последующие несколько часов погода ухудшилась, что команде было только на руку. Дождь усилился. Температура упала ещё на несколько градусов. Атмосфера идеально подходила для того, чтобы оставаться незамеченным. Ева в непривычном для себя активном темпе проделала уже четверть работы по установлению и настройке датчиков. Сейчас она направлялась в сторону заброшенной железнодорожной станции. Её ноги нередко подкашивались на ровном месте. Голова не переставала кружиться. Лирел давно бы вновь потеряла сознание на полпути, если бы не неистощимый энтузиазм. И страх возвращения в сотворенную человеком преисподнюю.

Сквозь шум дождя послышалось поскуливание. Ева резко остановилась и стала обозревать местность. Датчики показывали на экране планшета только её присутствие, что уберегло девушку от приступа паники. Теперь Лирел смелее ринулась к источнику шума. Подойдя чуть ближе к высокой траве, она разглядела пушистое создание, лежащее неподвижно в зарослях. Ева раздвинула руками траву и увидела собаку. Шёрстка животного была испачкана грязью и сгустками крови. Девушка присела к несчастному существу, чтобы внимательнее рассмотреть, что с ним случилось. Собака подняла измученный взгляд на человека, который одарил её вниманием. Испугавшись, животное дёрнулось и хотело было убежать, но на это у него не было ни сил, ни физических возможностей. Шерсть подрана, на правой передней лапе открытый перелом, бок и шея растерзаны до крови. Приглядевшись к ранам повнимательнее, Ева поняла, что это следы от укусов. И судя по прикусу, оставило увечья ни животное, а человек.

– Боже, Марк, кого ты создал? – ужасаясь, подумала девушка.

Команда в полном составе находились в багажном отсеке своего автомобиля, предназначенного для их неуловимого гостя. Все трое расположились на покрывале. Шнайдер следил за работой программы и камерами. А Эрик обнимал Еву, которая, уткнувшись в колени, помалкивала.

– Сестрица, ты меня пугаешь, что произошло? – уже не в первый раз доставал её Эрик этим вопросом.

– Ничего непредсказуемого, – подавленно ответила она.

– Нет, расскажи, что случилось.

Ева недовольно искривила губы и протянула мобильный, который она любезно одолжила у Шнайдера. Там была фотография несчастной подранной дворняги.

– Матерь божья, – лицо Эрика искривилось в неприятную гримасу.– На кой-чёрт ты это ещё и сфотографировала?

– Мне нужно было отправить это Марку.

– Зачем?

– Хотела подтвердить свои догадки насчёт отпечатков зубов.

– Это, – он нервно сглотнул, – этот сбежавший выродок сделал?

Кивнула.

– А в этом есть плюс, – начал Эрик, разглядывая фото.

Шнайдер покосился на него.

– Теперь мы точно знаем, что оно где-то рядом.

– Слушать твои вечно оптимистические заявления всё равно, что самому себе тыкать острой спицей в ухо, – Ева произнесла это тихо, но крайне раздраженно.

Девушка отсела от брата и вынула из своей сумки термос с чаем и наушники-затычки.

– Ягодка, не обращай на этого пришибленного внимание. Лучше ложись спать, – заботливо посоветовал Еве Шнайдер.– Всё равно ты дежурство по караулу последняя несешь, хоть отдохнуть успеешь.

– Я постараюсь, – буркнула старшая Лирел, надевая наушники.

– С музыкой не уснешь, – констатировал факт Эрик.

– С твоим бескостным языком тоже.

Ева включила аудиозапись со своей страницы facebook. Это был сборник любимых стихов. Девушка переслушивала его время от времени, когда чувствовала сильную тревогу. Стихотворные произведения перекрывали звенящие в голове мысли, которые не давали даже спокойно дышать.