Мария Мирова - Зачарованный мир

Когда у дивана

На коврике старом

Ворсистом, но жестком

Меня ты любил.

Дорогая прическа

Вся-вся растрепалась.

Рассыпались локоны,

Которые ветер

Завивал так любовно.

И стерлась помада,

И слезы катились,

Но грубые ласки

Твои не забылись.

Меня ты схватил,

Сорвал платье из шелка.

Закрыла глаза

Мне стыдливая челка…

Ты долго смеялся,

(А я все ревела)

Когда простыней

Закрывал мое тело.

Со мной обошелся

Ты очень жестоко.

Но я понимаю.

Теперь я далеко.

Я ангел небесный,

Соткана из пара.

Как жизнь тяжела

Была без любви –

Небесного дара.

Пусть ангел я падший,

Пусть крылья пропали.

Но каждую ночь

Мы с тобою летаем.

Пусть неба уже никогда не увижу.

Но мне хорошо, когда рядом ты дышишь.

В холодной лежу я постели,

Но часто вздымается грудь.

Я взволнованна странною тенью,

Что не даст мне спокойно уснуть.

Пробужусь, скинув вдруг покрывало:

Странный дым вижу я у дверей.

Знайте, это не раз уж бывало -

Ты стоишь у кровати моей.

Дыханье, что пахнет кровью

На коже своей уловлю.

Склонясь к моему изголовью

Ты тихо прошепчешь: «Люблю…»

Ты в жилы мои впивайся,

И жизнь выпивай до дна,

Мне людям стыдно сознаться –

Посмертно в тебя влюблена.

Целуешь мои запястья,

Клыками впиваешься в них,

Сливаться с тобою счастье,

В единый, но краткий миг.

Холодные тонкие пальцы

Обнимут горячий мой стан.

Хочу я от боли смеяться,

Знать, что кровью моей ты пьян.

Кровь выпьешь мою без остатка,

Насытишься мною, вампир!

Я надеюсь, тебе было сладко.

Из любви ты меня погубил.

Обнаружат в постели лишь тело,

В час, когда загорится рассвет.

Но тебя покорить я сумела -

Уходя, улыбнешься мне вслед.

И бескровная, хладная, бледная,

Застывающей двину рукой.

Вздохом вылетит фраза последняя:

«Этой ночью ты был только мой!..»

Путник неутомимый, бродящий во тьме ночной,

Однажды придешь ты в дубраву, ведомый красной Луной,

Ты будешь гадать и думать, зачем ты сюда пришел.

Ответом послужит фигура, облаченная в черный шелк.

Она сделает шаг навстречу, отбросит с лица вуаль,

И во всех ее тихих движениях вековая видна печаль.

Загляни в глаза ее скорбные, что прожгут твое сердце насквозь.

Знай, столкнуться с ней в этой чаще не случайно тебе пришлось.

Наверное, ты уже понял, что женщина эта – вампир,

Прошло уже много столетий, как покинула суетный мир.

Не случайно пришел ты не к склепу, а в тенистый таинственный лес –

Дубы эти мощные, древние, посадил ее здесь отец.

Ей, наверное, скоро уж тысяча, только помнит она ли сама

Сколько лет ей? Мне удивительно, как еще ты с ума не сошла?

Ты сама наказание выбрала, обреклась ты на вечную смерть,

Одиночество, словно проклятие, ты обязана вечно терпеть.

Те, кого ты любила – все умерли. Твои дети в могилах лежат.

И любовники все твои прежние не поймают твой огненный взгляд.

Этот путник, судьбою подаренный, станет близким тебе лишь на час –

Его жизнью свою ты продолжишь, так бывало уже и не раз.

Назовут тебя люди убийцею, и осудят поступки твои.

Объясни им, что стала вампиром ты из-за страстной безумной любви.

Эту жизнь, ее радости, горести, и подарки, удары судьбы

Слишком сильно любила живою ты, чтоб оставить ее без борьбы.

Дар смертельный от дьявола бледного приняла как награду за боль,

Но не знала, что в миг этот проклятый обвенчалась погибель с тобой.

Тело умерло, смерть стала спутником, но осталось желание жить.

На вампиров охотник, как встретитесь, не спеши же ее ты убить.

Коль убьешь, то рассыплется прахом, станет частью родимой земли,

Раскаянье, совесть и жалость тяжким грузом на плечи легли:

Пусть с годами жажда ослабилась, меньше крови должна проливать,

Не меняется суть наказания – будут люди опять умирать.

Ей надо излить свою душу кому-то хотя бы раз в век.

Но не жди от нее ты пощады, глупый, смешной человек.

Она ожидает прощения, так что в миг своей смерти заметь,

Как блестят не клыки ее острые, но глаза – в них лишь горе и смерть.

Он был еще так юн и безрассуден,

Проблем не знал и в облаках витал.

Без сожаления друзьям и близким людям

Плоды всей своей жизни отдавал.

Работа – в радость. Зависти – ни тени.