Юлия Волова - Последняя орлица

И вдруг Саша наткнулась на совершенно иную страницу.

«Сегодня я почувствовала точно, что мой мальчик больше не вернется, – говорилось в записной книжке. – Эти убийцы стали гораздо сильнее нас и не стесняются использовать свою силу. Вера собирается идти искать его и не слушает меня. Она точно погибнет, встретившись с совами, ведь она даже не из нашего рода… Мой маленький, мой бедный Левушка… Господи, прошу, дай мне сил со всем этим справиться! Мы должны спрятать от них хотя бы Сашеньку. Спрятать навсегда, ведь ничто уже не будет как прежде, клан сов теперь другой».

Саша медленно положила книгу на колени. Руки дрожали. Эта страница была в разводах от слез и вся измята. И каким-то уголком сознания Саша понимала, что бабушка не раз читала эту запись снова и снова и плакала.

Саша прошлась по странице еще раз. И еще.

Ей было почти семь. Ей тогда сказали, что папа ушел к Боженьке, потому что он был очень ему нужен. А где-то через полгода…

Саша быстро пролистала книгу дальше, пока не наткнулась на одну-единственную запись черной ручкой.

«Сегодня пропала Верочка…» И снова влажные пятна на чернилах.

Когда за папой ушла мама, они с бабушкой срочно переехали из московской квартиры. Недалеко от города был дом в деревне, в котором они прописались. Но никогда там не жили. Разве что те несколько месяцев, пока какие-то знакомые мужики строили в лесу домик. Он был как раз настолько далеко, чтобы местные детишки не забрели туда случайно, но чтобы Саша, когда подросла, смогла спокойно одна ходить из леса в деревенский магазин и на автобусную остановку, если понадобится. Хотя случайно к ним никто никогда не попадал. Бабушка сама ходила за пенсией и пособием, никто не догадывался, где они жили. Тех мужиков Саша больше никогда не видела и не знала, кто они были. И за все эти годы еще ни одного разу не забрел к их дому даже заблудившийся грибник.

Саша не ходила в школу. Чему-то ее учила бабушка, по некоторым предметам с ней занимались репетиторы, и встречи эти проходили именно в том самом деревенском доме под строгим наблюдением бабули. Когда Саша экстерном окончила школу год назад, ее оценки были значительно выше среднего. И она ни на что бы не жаловалась, да вот только совсем не было друзей. Где же их заводить, в магазине? Больше ее никуда не отпускали. Так они и жили, вдалеке от всех, имея на черный день хорошую сумму от продажи квартиры, которая хранилась, разумеется, не в банке.

Потом бабушку парализовало. Хвала Богу, что Саша уже была взрослой и могла позаботиться о ней. Ей было восемнадцать, и бабушка официально могла доверить ей получать все пенсии и пособия. И хотя денег, считая ту самую заначку, было много, спустя некоторое время Саша все же устроилась на работу в летнее кафе. Бабушка была очень хмурой в тот день. Однако на вопрос Саши, неужели она до конца дней должна сидеть в четырех стенах, покупая хлеб на припрятанные деньги, бабушка промолчала. С тех пор она часто смотрела на Сашу задумчиво, и девушка чувствовала, что зреет какой-то разговор. Но она знала, что торопить бесполезно. И ждала. И вот однажды к ней пришло оно … И стало поздно.

Саша смахнула слезу и убрала книгу. Обдумать надо очень много. Сегодня она не могла больше читать об этом. Скоро она ждала гостя, и надо было прийти в форму.

Значит, мама и папа были… убиты?.. Их род по папиной линии имеет какое-то особое значение? И этот странный клан… Клан сов… И бабушкино молчание в последнее время, возможно, она наконец хотела раскрыть ей этот секрет, но не успела… Как же теперь всё это понять самой? И хватит ли ей информации и просто сил, чтобы помочь своей любимой бабушке?

Саша схватила себя за голову и потрясла ей из стороны в сторону. Посмотрев на часы, она набрала горячую ванну и постаралась забыть обо всем хотя бы на пять минут. Надо расслабиться перед приходом гостя.

Когда Саша открыла глаза, вода уже была холодной, и кто-то настойчиво звонил в дверь.

Тихонько ругая себя, она быстро накинула халат и вынула пробку из ванны.

Открыв дверь, Саша увидела невысокого тощего молодого человека, одетого в кричащие цвета. Его волосы были уложены в манерную прическу, блестя от огромного количества воска. Взгляд сначала был каким-то возвышенным, но после того, как он увидел Сашу, стал полным ужаса.

– Вот стерва! – слегка нараспев воскликнул он. На лице выражалось негодование всего многонационального народа.

Саша опешила.

– Что?!

– Стерва эта Снежанна, говорю! – хмурясь, ругался он. – Ты Саша?