Array Коллектив авторов - Страхослов (сборник)

Все это не очень-то воодушевляло.

– Зачем я здесь? – осведомилась Кэйт.

– Кэти, ты станешь звездой сцены, – объяснила Клара. – Изюминкой сегодняшнего après-minuit в Театре Ужасов. Как обычно говорят? Только одно представление !

Если… нет, когда она выпутается из этой передряги, она отомстит. Значит, Клара знаток пыток? Что ж, миссис Ватсон не училась в ирландской школе…

Клара нагнулась, делая вид, что целует Кэйт в щеку, и прошептала:

– Courage [150]. Доверься мне. Ангелы навсегда.

Затем, помахав ручкой, она вышла из комнаты.

– Что, дешевое местечко на этот раз выбрала? – бросила ей вслед Кэйт.

– Ни пуха ни пера! – ответила Клара. – По меньшей мере…

Может быть, Кэйт ее неправильно поняла? Если все это – часть сложного плана, чтобы разведать тайны Алого Круга, Кларе стоило бы предупредить своих товарищей. Или, быть может, Падший Ангел мучила ее ложной надеждой на спасение?

Малита подошла с расческой и принялась укладывать волосы Кэйт. Такую прическу она еще никогда не носила.

С объективной точки зрения, прическа Кэйт понравилась.

Но, учитывая сложившиеся обстоятельства, ей было непросто поблагодарить свою гримершу.

Après-minuit не означало, что занавес поднялся, как только часы пробили полночь. Пока Кэйт была без сознания, Гиньоль устроил обычное вечернее представление. После этого зрители и большинство работников театра ушли, и начались приготовления к постановке для Алого Круга.

Малита спрятала веснушки Кэйт под толстым слоем пудры (на это, казалось, ушло несколько баночек), накрасила ей губы алым и нарумянила щеки. Затем, взяв красный карандаш, женщина добавила последний штрих – мушку на верхней губе.

С Кэйт сняли оковы и силой заставили ее надеть костюм дешевой шлюхи: блузку с низким вырезом, цыганскую юбку, берет, побитую молью красную шаль, лакированные сапожки. Кэйт подумалось, что она выглядит смехотворно – как кукла на витрине лавки мадам Мэндилип, дешевая кукла, которую никто так и не купил.

Малита поволокла ее из гримерки. Идти в этих сапожках на высоких каблуках и с толстой подошвой было непросто. Кэйт провели по коридору, подняли по лестнице – и она очутилась на сцене. Занавес был опущен, декорации изображали опушку леса и какие-то мраморные статуи. На полу была разложена грязная клеенка. Работники сцены стояли наготове с ведрами и швабрами.

Султан надел маску, но снял перчатки. Его руки, сжимавшие охотничье ружье, были перепачканы черным.

Хотите увидеть что-то по-настоящему страшное? Вот вам горилла с оружием.

Здесь собрались и другие люди – одетые в странные костюмы и загримированные.

Молодой человек в белом галстуке и фраке о чем-то спорил с невозмутимым Морфо. Кэйт узнала Жанно-у-Гримерки, которого заметила во время своего первого посещения Театра Ужасов. Его букет черных цветов увял. Наверное, он все-таки пробрался за кулисы, надеясь воздать должное la belle [151]Берме. Другие – куда более жалкие – были трезвы в достаточной степени, чтобы испугаться. Старая карга, переодетая герцогиней, но вонявшая, точно нищая прачка. Две худенькие девочки в костюмах животных – Генриетта и Луиза, пропавшие сироты, сбежавшие в цирк. Однорукий и одноглазый солдат в военной форме – он гордо заявил, что это уже его третье выступление в après-minuit . Кэйт подумалось, что актеры этого представления редко появлялись на сцене вновь.

Доктор Орлофф обвел взглядом похищенных, одурманенных или отчаявшихся бедняг.

– Вопите, сколько вам угодно, – сказал он. – У нас маленький театр, но нужно много усилий, чтобы зал был полон. Нашим зрителям нравятся громкие крики. Оставайтесь в свете рамп. Нет никакого смысла истекать кровью в темноте, верно? Вам нужно ваше мгновение славы. Если вам захочется взмолиться о пощаде, обращайтесь к зрителям. Музыканты в оркестре играют с завязанными глазами, им нет дела до того, что происходит на сцене. Другие актеры – профессионалы, они будут действовать по сценарию.

– А есть шанс, что над нами смилостивятся? – спросила девушка в ацтекском головном уборе.

– Конечно же, нет. Но мольбы, крики и плач развлекают некоторых членов Алого Круга. И раздражают других, которым просто хочется поглазеть на представление. Но многие только рады оттянуть мгновение услады. Кто знает, быть может, они проявят largesse [152]к вашим близким, если вы хорошенько их попросите. Вы здесь, чтобы вернуть долг семьи, не так ли, Нини? [153]

Принцесса ацтеков, которой была уготована роль жертвы, кивнула.