Маша Моран - Постучи в мою дверь

– Горячо…

Габор поднялся на колени, став почти вровень с ее головой. Он осторожно поднес к ее губам бокал:

– Пейте.

Олеся вдохнула пряный запах и несмело сделала глоток. Подогретое вино обжигающей лаской скользнуло на язык. В голове тут же зашумело. Горячее вино на пустой желудок – не самое разумное, из всего, что она успела натворить. Габор снова прижал бокал к ее губам:

– Пейте еще.

Олеся покачала головой:

– Я так слишком быстро опьянею.

«И начну вешать тебе на шею». Но это она, конечно, вслух не произнесла.

– Проклятье! Вы что, не завтракали?

Олеся снова покачала головой. Габор сжал губы. Его лицо стало жестким. Опасным… Он был очень опасным человеком. Откуда-то Олеся это знала. Чувствовала. Он мог быть сколько угодно до скрежета зубов воспитанным аристократом. Но под налетом этой воспитанности была опасность. Наверное, Олеся и впрямь чокнулась, но ее это притягивало. Он был сильным мужчиной. Способным постоять за себя и за своих родных. Если он был похож на ее шефа не только внешне, то на его совести тоже были темные делишки. Многие в офисе шептались о том, что когда-то он занимался не самой законной деятельностью. Габор такой же? Олесе казалось, что да. Но не смотря на это в нем чувствовалась мощь.

Габор потянулся, чтобы отставить бокал. Олеся жадно следила за его мощным телом. Он двигался легко, плавно, но очень уверенно. Каждое движение отточено до совершенства. Ничего лишнего. Олеся осмелилась спросить:

– Почему вы дрались с тем мужчиной?

Он встал с пола, нависнув над ней скалой. Какой же все-таки высокий…

– Мы не дрались. Мы тренировались. – Он прищурился. – Вы не помните его?

Олеся пожала плечами:

– Почему я должна его помнить? Я его впервые вижу.

Ой, черт! Кажется она ляпнула что-то не то. Маргит ведь его наверняка знала. Ну а ей что делать? Она видит их впервые. Может, удастся убедить всех, что ей капитально отшибло память?

– Это Драган – муж Адрианны.

– О-о-о…

Олеся неловко поерзала. Габор буквально прожигал ее пристальным взглядом. Олеся попыталась улыбнуться:

– Ваш родственник?

– И ваш тоже.

Олеся закусила губу. Конечно, теперь и ее. Габор наклонил голову. Его взгляд был острее ножа. Теперь Олеся знала, как себя чувствую несчастные лягушки, которых препарируют во имя науки. Габор взял Олесю за руку, заставляя встать с кушетки:

– Вы не помните Драгана, но помните какую-то служанку… Как такое может быть?

Так вот что ему показалось странным! Внимательный черт. Наверное, она ошиблась в нем. Такой же гад, как и ее шеф.

– А я и ее не помню. Я ее увидела, когда заблудилась.

Секунду подумав, Олеся добавила:

– На самом деле, я нечаянно услышала ее разговор с другой служанкой…

Габор улыбнулся уголком рта:

– Они обсуждали что-то интересное?

Габор все еще сжимал ее руку, и это мешало Олесе соображать.

– Они обсуждали меня.

– Что же они говорили?

– Что меня отметил демон… Какой-то Крампус… И что я всех погублю в замке. И начну с вас…

Рука Габора скользнула по ее бедру. Что он делает? Неужели догадался о ее тайных фантазиях? Олеся тяжело выдохнула. К щекам прилила кровь. От одного, едва заметного, невесомого прикосновения ее бросает в жар. Это плохо. Это очень-очень плохо. Пока она пыталась выровнять дыхание, Габор снова легко поднял ее на руки.

– Раз так, то мне стоит быть осторожнее с вами, Маргит.

Олеся позволила себе обнять Габора за плечи. Они были сильными и широкими. Под богатой тканью чувствовалась мощь мышц.

– Вы тоже в это верите? Что со мной что-то не так?..

Он понес ее прочь из зала, который Олеся так и не рассмотрела, увлеченная братом Адрианны.

– На вас кто-то напал, Маргит. Вы оказались далеко от дома. Адрианна рассказала, что нашла вас по дороге сюда. Вы точно ничего не помните?

Она помнила прекрасно. Как выходила с работы. Как остановилась у рекламного щита, загадывая желание. Как ее сбила машина. Но вряд ли Габор спрашивал об этом. Он повернул к ней голову. Олеси коснулось теплое дыхание.

– Не врите мне, Маргит. Я здесь хозяин и выясню все, что вы надумаете скрыть. Я знаю обо всем, что здесь происходит.

Олеся поежилась в его объятиях, почувствовав себя неуютно под проницательным взглядом.

– Я ничего не помню.

– Совсем?

Он начал ее раздражать. Олеся попробовала вырваться из его рук.

– Отпустите меня! Немедленно!

– Угомонитесь. – Он крепче сжал ее. – Хватит вырываться.

– Я же сказала: отпустите!