Нелли Ускова - Останься со мной живым

На других картинах изображались пейзажи: водопады, дороги, лес. Красиво. Можно было долго разглядывать мелкие детали, но не таилось там ничего необычного.

Егор появился внезапно, на третий день. Я уже успела провести закономерность: семь и пять дней, – раньше не ждала, поэтому удивилась, когда обнаружила его на кухне. Егор стоял, распахнув холодильник.

– Привет, – заметил меня. – Что есть вкусненького?

– Ничего, – буркнула я спросонья. – Сегодня в магазин собиралась.

– Опять на велосипеде? – ухмыльнулся он.

– На снегосипеде, – огрызнулась я. Как будто Егор не видит, что за окном выпал снег.

– Кажется, на чердаке были лыжи, но давно, – дёрнул он плечом и захлопнул холодильник.

– Пряники есть, – достала открытый пакет из шкафа. – Будешь?

– Да, – обрадовался Егор, налил себе чай и уселся за стол.

Я расположилась рядом с кружкой кофе. Он молчал, дул на чай, периодически поглядывая в мою сторону.

– Объясни мне все, – наконец, нарушила я молчание.

– Что именно? – а взгляд хитрый, лицо самодовольное. Он определённо что-то задумал.

– Что это была за азбука Морзе светом? Ты хотел что-то сказать?

– Напряжение барахлит, – пожал плечами он и отхлебнул из кружки.

– Сейчас у тебя что-нибудь будет барахлить, если не расскажешь, – я три дня голову ломаю над его загадками, а он дурака включает, будто не знает, о чём речь. – Ты со мной разговаривал, мигая лампочкой. Значит, что-то хотел сказать!

– Ты уже и с лампочками разговариваешь? – сдерживая смех, проговорил он.

Мне было не смешно, я сверлила Егора взглядом убийцы, как мне казалось. Молчала и не моргала, подозрительно прищурившись.

– Кать, не будь такой серьёзной, нужно быть проще, – улыбнулся он в ответ на мой грозный вид.

И правда, лучше бы с лампочкой разговаривала, толку было бы больше, и не так раздражала бы эта наглая ухмылка. Егор доел все пряники, откинулся на спинку стула и смотрел на меня.

– Не расскажешь? – ещё раз поинтересовалась я.

– Свет – это был я, – подтвердил он. – Этого тебе достаточно?

Пожалуй, придётся опять играть в «да-нет», вытягивая информацию.

– Недостаточно. Как и почему ты стал привидением?

– Если бы я знал, – фыркнул он. – Сам ищу ответы.

– Но кто ты? Сейчас же ты живой: ешь, пьёшь. Я тебя вижу, слышу. Как такое возможно? Как ты становишься живым? Почему появляешься то через неделю, то через три дня? Как управляешь светом…

– Катя, – Егор перебил поток вопросов и тихо заговорил: – Я не знаю, как это происходит, не могу проконтролировать и предугадать. Просто исчезаю и появляюсь. Но сейчас я живой, у меня бьётся сердце, циркулирует кровь, я дышу, чувствую и боль, и холод. Ты даже можешь увидеть меня онлайн, наведи камеру. Но записать голос, видео или сфотографировать не получится. То, что делаю я, видно только мне. Живу я так не больше суток, а потом среди ночи растворяюсь, как туман, становлюсь всё бледнее и бледнее и исчезаю.

– А что ты чувствуешь, когда исчезаешь?

– Лёгкость и… – он задумался. – …холод.

Похоже, Егор был не рад тому, что рассказал мне, он вдруг едва заметно нахмурился и поморщился. А я сдерживала лавину вопросов, обдумывая сказанное, хотелось ему помочь, опять стало ужасно жаль.

– Катя, ты дура! – внезапно грубо сказал он, нахмурился и вышел из кухни.

Я опешила. Не терплю оскорблений, они всегда больно ранят, особенно такие беспричинные, внезапные. И если раньше выходки Егора были какими-то детскими, он злил, дразнил, раззадоривал, но это больше походило на игру. То сейчас это было грубо, стало щемяще обидно. Я его пряниками накормила, а он меня дурой обозвал.

– Что я тебе сделала? За что ты так со мной? – догнала Егора в гостиной. Он присел у камина и укладывал в топку дрова, молча разжигая огонь. Игнорировал меня. Я вспомнила предположение Ульяны о том, что Егор – вампир, питающийся моими эмоциями, поэтому он специально злит меня. Разозлить не получилось, вот он и перешёл к оскорблениям. Тяжело это держать эмоции под замком, но я успокаивала себя, хотела во всём разобраться, а обида только мешала.

– Ты хочешь сделать мне больно, потому что питаешься моими эмоциями? – сыпала предположениям я. – Чем хуже мне, тем лучше тебе, так ведь? Я больше не поведусь на провокацию!

Я была тверда и решительна, полностью уверенная в своей теории. Странно, но, когда сказала ему это, стало легче, будто разоблачила убийцу, и обида и злость ушли в сторону, ведь ответ на его странное поведение нашёлся.