Андрей Москаленко - Мои мистические миры

Но Джек и участники клуба были довольны, получив порцию адреналина. Мы посидели ещё немного, а потом поехали домой, стараясь больше не затрагивать тему рассказа. Наше внимание теперь привлекали хрустальные сердца, которые мы сложили треугольником на столе в комнате. В центре этого треугольника я положил рукопись с рассказом. Алекс попросился переночевать и остался. Ник же восхищённо проговорил:

– Как они красивы!

– Да, – согласился я, взяв Кассандру за руку. Она ничего не сказала, лишь посмотрела на открытое мной окно, из которого дул порывистый осенний ветер. Наши головы упали на спинки кресел и дивана. Мы уснули на месте. Через полчаса мне приснилось, как мой реальный мир расплывался у меня под ногами.

Никто не любит перемен, и никто не любит дурные сны, от которых мы просыпаемся, дрожа от страха. В эту ночь с нами что-то произошло, только я пока не мог понять, что именно – но результат был налицо.

Мы были уже не дома. Всё, что мы, проснувшись, увидели, оказалось до того ужасным, что наш мозг с трудом работал. Это была самая запущенная ночлежка, окна наполовину выбиты, стены все почернели. Лампочка перегорела и висела без всякого плафона, кровати были с заплесневевшими матрасами, а некоторые и вовсе без них. Из туалета доносился тошнотворно-вонючий запах. Мы с отвращением озирались по сторонам, пытаясь понять, как сюда попали.

Ник начал припоминать, что это за место, но отказывался верить в это. В своей жизни он бывал в местах и похуже, но окружающее напомнило ему то, что я читал в клубе.

До меня тоже начало доходить. Люди любят до того зарываться в книги, что уже сами представляют себя этими персонажами. Видимо, мы до того углубились в мою книгу, что сами непонятным образом оказались в ней; или же даже во сне наши мысли следовали вслед за событиями книги – точнее, моего рассказа.

– Энди, ты писатель, а это твоя история, – Кассандра помогла мне мыслить яснее.

– Скорее всего, ты права, и, хоть мы не читали рассказ дома, но зато я читал его вам и всем остальным на собрании. А где Алекс?

– Я в туалете! – отозвался он. – О Господи, идите сюда, я кое-кого нашёл, правда, он мертвец!

Туалет выглядел гораздо хуже холла, но главным было то, что я увидел голову, лежавшую в унитазе, тело же было утоплено в ванной, до краёв наполненной окрасившейся кровью водой. Ник, не выдержав отвратительного зрелища, выбежал в коридор, и его там вырвало. Я поклялся про себя, что больше этот рассказ никто не прочтёт, потому что уничтожу его, сожгу в камине…

Мы поспешили выйти из уборной и вернулись на прежнее место, словно чего-то ждали.

– Мы смотрели на эти сердца, сложенные в виде треугольника, – начал вспоминать я. – Посередине лежала неопубликованная работа, от которой слушатели были в восторге. И что-то словно перелистнуло страницы, возможно, это ветер, или всё же причина в хрустальных сердцах?

Мою последнюю мысль прервал громкий выстрел в окно, которое разлетелось вдребезги. Мы успели лечь на пол, ещё одна пуля после очередного выстрела пронеслась над нами. Мы старались соблюдать спокойствие.

Наверняка убийца заметил нас с крыши соседнего дома. Мы ползли к выходу, чтобы снайпер не попал в нас. Но выстрела не повторилось, и мы выползли в коридор. Конечно, на улицу опасно выходить, но если бы остались здесь, то риск был ещё больше. Мы находились в безвыходном положении, старушка Смерть раскрыла нам свои объятия…

Ник поднял указательный палец и решительно заявил:

– Нужно спуститься на первый этаж, там должен найтись канализационный люк, ведущий в систему коммуникаций. Это единственный выход, а когда вылезем наружу, я постараюсь что-нибудь придумать. Энди, я хорошо знаю этот твой рассказ, но ещё лучше знаешь его ты.

– Да, кстати, ты должен знать выход из ситуации, ведь это ты автор рассказа, – ввернул свою критику Алекс.

Я усмехнулся и назначил его своим литературным критиком; Алекс был польщён. Ник тем временем выводил нас к спасению, в этот момент он учил жизни нас, сорокалетних идиотов, он показывал, как выбираться из переделки и выживать. Я чувствовал себя школьником по сравнению с моим братом, закалённым жизнью. Но он тоже сказал, что спасение находится во мне:

– Ты создатель всего, что находится здесь, и я верю, что ты спасёшь наши жизни.

С горечью в голосе я произнёс:

– Я жалею, что создал всё это и понимаю, что ничем не отличаюсь от того киллера, который пытался нас убить.