Кристина Воронова - Охота на ведьм

Старый дом казался коробкой с дырками, домиком для какого-нибудь мелкого домашнего животного, сделанным руками наивного ребёнка, считающего, что его питомец обрадуется данному подарку.

Вокруг дома был запущенный сад, где всё болело и увядало, отчего общая картина была до крайности печальной. Да и не могли нормально существовать ни сад, ни дом там, где царило запустение, таились мрачные призраки прошлого… И проживал самый настоящий призрак. Даже два призрака. Только один из них не мог войти в дом из-за наличия в нём истинной ведьмы.

Которая в данный момент ползала по пыльному полу, чихала, но не сдавалась, хоть и ощущала боль в натруженных руках. Надо было дочертить очередную руну, чтобы обновить третий слой защиты. Когда призрак её дражайшего двоюродного брата, убившего всю её семью, начинал буйствовать, например, в Хэллоуин, то мог сломать и два слоя защиты.

Собственноручно сделанные обереги в виде вышивки или нарисованных картин висели на каждой стене. И вызывали ощущение защищённости и умиротворения.

Девушка наконец-то поднялась с пола, потянулась, ощущая боль в теле и слыша хруст уставших косточек.

Взгляд прошёлся по стенам, чтобы проверить, на месте ли обереги и цветы в кадках, уже давно сухие, но подобранные таким образом, чтобы усиливать защиту.

Всё было идеально. Хоть и держалось на соплях, честном слове и случайном везении. И сам дом, и сад, и защита.

И весь её мир, ограждённый хлипкими, полусгнившими деревянными стенами и давно прохудившейся крышей, тоже постоянно грозился обвалиться ей на голову. Вместе с собственной "крышей", которая тоже давно прохудилась, поистрепалась и тоже грозила обвалом. Как берег во время разливов реки.

"Надо сходить в супермаркет. В конце концов, мне надо что-то есть, ведьма я там или нет, – подумалось ей. – А то так и сдохнуть, отравившись просроченными консервами, можно. То-то братец рад будет! Проклятый Дэвид, так и вьётся вокруг дома, так и жаждет моей смерти. Да уж, знали бы люди, что посмертное существование настолько скучное, точно бы не умирали".

Желание выйти из дома в этот летний день застало её врасплох. Она осознала, что слишком давно не была на улице, перекусывая старыми запасами, да и набирая воду из собственной колонки в саду. Ей пришлось долго рыться в шкафу, чтобы найти что-то не влажное от сырости, не рассыпавшееся от старости, просто не грязное, пыльное и мятое.

Пришлось достать из шкафа скомканный спортивный костюм фиолетового цвета, который слишком плотно облегал тело. И казался ей вульгарным. Скорее, созданным для "цыпочек", которые отправляются в спортзал, чтобы потрещать с гламурными подружками и выпить стаканчик энергетического коктейля или сока. И познакомиться с кем-то мускулистым и тупым до безобразия. С качком, чей интеллект не превышает мыслительные способности тренажёра. Или тренера.

Раздумывая так, она оглядела себя: облегающие штанишки до колен; топик, который прикрывает лишь грудь и оставляет на виду и плечи, и талию. Было даже странно надевать под него бельё. Спортивный костюм был слишком облегающим. А ещё ей вдруг пришло в голову, что это – отнюдь не спортивный костюм. А, может, как раз и спортивное нижнее бельё.

Мысли иногда так путались, что она забывала, на какие кнопки надо нажать, чтобы включить свет. И как включать и выключать ноутбук. Ей всё казалось, что в голове туман, как в те дни, когда духи моря поднимаются в город и заполняют его бело-серой дымкой.

И в такие мрачные дни туман заполнял курортный городок, находящийся на полуострове, достигая гор со снежными вершинами. Которые всегда казались ей чем-то незыблемым, вызывающим успокоение, как сама смерть.

– Собираешься выходить? – голос полупрозрачной младшей сестры не показался громом с небес, даже не заставил подпрыгнуть или хотя бы содрогнуться. Ведьма давно к нему привыкла. К этому постоянному вниманию сходящей с ума от скуки сестры.

– Да, надо что-нибудь купить, – пожала плечами девушка, уже доходя до двери в полутьме коридора. В прихожей пахло сыростью и тленом, словно в каком-нибудь склепе со столетней историей.

Она нашарила ногами кроссовки, которые были стоптанными, но с ещё не оторванными подошвами. По крайней мере, она очень надеялась на их прочность. Хотя уже и привыкла, что всё, что ей принадлежит, даже собственное тело и разум, держатся лишь на честном слове и работают на последнем издыхании.

Словно она навеки стала частью рассыпающегося дома и умирающего сада. Ещё в ту роковую ночь, когда потеряла всю семью от рук Дэвида.