Мария Шари - Долг

– Это почему же? – удивился Закир.

– Да ты бы посмотрел на них, – презрительно фыркнула Эльвира, – с такими рожами только телогрейки с сапогами носить, а не джинсы с кроссовками. Вот я – другое дело, мне как бриллианту нужна хорошая оправа, правда, котенок?

– Нет, Эля, ты не права.

– Как?! Ты не согласен со мной, – вспылила она, но тут же, овладев собой, мягко сказала: – Неужели я не достойна красивой жизни?

– Я не об этом, – спокойно сказал Закир, совершенно не заметив недовольства своей девушки. – Я имел в виду твоих соседей. Для любящего отца свои дети всегда красивее и лучше других, вот поэтому он и балует их.

Эльвира хитро прищурилась.

– Так говоришь, для любящего? Ну а ты, ты меня любишь?

– Элечка, зачем ты спрашиваешь, ты же знаешь, что я очень тебя люблю.

– Значит, ты должен меня баловать. – Девушка с довольным видом откинулась на спинку стула. – И потом, у нас ведь скоро свадьба. Неужели ты думаешь, что моя свадьба будет как у какой-то простушки. Нет, я хочу самую шикарную, в новом «Интуристе» или в «Азия-престиже», платье только из Ташкента, а прическу свадебную, чтобы сделала Аида.

– Я бы рад, но у меня нет столько денег.

– Так в чем дело, поезжай в Россию и заработай эти чертовы деньги.

– Понимаешь, мой отец говорит, что большие деньги приносят несчастье, он меня не отпустит.

Эльвира пустила в ход свою самую обаятельную улыбку.

– Милый, – заворковала она, – ты же взрослый человек, ты должен сам решать за себя.

– Но я не могу ослушаться отца, тем более, что он всегда оказывается правым. Я уже не раз убеждался в этом.

– Закир, послушай, я очень уважаю твоего отца, но согласиться с его словами не могу. Деньги приносят несчастье? Какая чушь! Деньги – это все! Машины, дома, вещи, рестораны и дискотеки. Есть деньги, и мир будет у твоих ног. В конце концов, любишь ты меня или нет?

– Тебя люблю, а деньги – нет.

– И ты хочешь, чтобы я была несчастлива?

Закир, немного подумав, ответил:

– Ну, хорошо, я поеду. Через неделю отца приглашают на свадьбу в Ромитан, его не будет два дня, вот тогда я и уеду, боюсь, иначе он меня не поймет и не отпустит. Мать легче уговорить, я, видать, в нее, такой же мягко характерный.

– Так это же хорошо, такой ты мне и нравишься.

– Но мне долго придется там работать.

– Ничего, котенок. Я буду ждать, главное – деньги почаще присылай, а то вдруг тебя там ограбят, а у меня надежней будет. И не торопись приезжать, недаром ведь говорят, любовь на расстоянии становится еще крепче. Вот мы и проверим свои чувства. Но знай, нет ничего сильнее моей любви. Я люблю тебя, как никогда еще не любила, и я буду сильно скучать по тебе.

И вновь Закир ничего не видел кроме этих «искренних», светящихся «любовью» глаз.

ГЛАВА II

День клонился к вечеру. Солнце уже исчезло за горизонтом, оставив за собой по краю неба красно-оранжевые всполохи. За солнцем следом уходила жара, день медленно уступал место самому прекрасному времени лета – ночи. Улицы заполнялись гуляющими бухарцами, молодежь, парами и компаниями, словно отдавая какую-то дань, шла на фонтаны – и себя показать, и на других посмотреть.

Их смех, громкие разговоры хорошо слышал Саид, отец Закира, сидевший как всегда у себя во дворе, огороженном от посторонних глаз высоким забором. Саид был еще не стар, но годы уже слегка посеребрили его черные как смоль волосы, не коснувшись, впрочем, ни крепкого тела, ни по-юношески живого доброго взгляда каре-зеленых глаз, ни четкого мышления. Ему не спалось. Он то ложился, заставляя себя закрыть глаза, то вставал и бродил по двору, измеряя шагами расстояние от топчана до старой рассохшейся калитки, то снова ложился. Рядом, намаявшись за день от домашней работы, крепко спала его жена Мунавар, а Саид все ворочался с боку на бок.

Давно стихли все городские звуки, и только сверчки мерным стрекотанием нарушали тишину. Саид лежал на своем любимом топчане, глядя на раскинувшийся над ним высокий виноградник. Он сам сажал его и беспрестанно заботился; растения отзывчивы на доброту, виноградник разросся столь густо, что не пропускал внутрь ни единого лучика, и потому даже в самое пекло, когда город изнемогал от солнечных щедрот, здесь царила приятная прохлада, а осенью ветви просто ломились под тяжестью плодов. А сколько радости доставляло Закиру собирание винограда.

От воспоминаний у Саида снова сдавило в груди. Закир, Закир.… Именно беспокойство за сына, который месяц назад так внезапно уехал в Россию, было причиной бессонницы Саида. Отец догадывался, что не самому Закиру пришла в голову эта мысль – уехать на заработки; денег ведь семье хватало, да Саид и не стремился к роскоши, а наоборот, относился равнодушно, считая, что душевные богатства дороже материальных.