Александр Тыкин - Синий краевед и сасанидское серебро

– А кто говорит… про археологию?

– Да знакомый один… прошлой осенью там копал. Поднял чего-то из звериного стиля 5 5 Пермский звериный стиль – название стиля, объединяющего бронзовую художественную пластику VI—XII в. н. э. созданную средневековой цивилизацией Урала. , бляху с человеко-лосем, вроде.

– Ни хрена себе! А почему я не слышал?

– Дак не треплются про такое. Как и про клады. Ты найдёшь – рассказывать всем начнёшь?

– Нет, наверное.

– Дак вот… я случайно узнал.

Леший надолго замолчал. Я уже было открыл рот, чтобы продолжить разговор на интересующую меня тему, но он продолжил:

– Кроме бляхи этот мужик ещё кое-чего поднял. Личину серебряную.

– Маску, что ли?

– Ну да. И ещё гривну 6 6 Гривна – серебряное или золотое изделие (украшение, знак отличия или различия) в виде обруча, носившееся на шее, в том числе в Древней Руси. Металлический обруч, надетый на шею, казался древнему человеку надёжной преградой, способной помешать душе покинуть тело. , монеты сасанидские и так, по мелочи. Вдова его попросила помочь продать. А я такими делами не занимаюсь, свёл её с нужным человеком, он металопластикой интересуется, да и не жадничает, вроде как.

– Подожди, как вдова? Он умер, что ли?

– Умер. Через месяц после того, как личину в руки взял первый раз.

– А от чего?

– Официально – онкология. Но… ты в сказки там, легенды, предания веришь?

– Да как сказать…

– В общем, я так думаю, клад этот проклятый был. Не бывает так, чтобы человек за месяц от рака загнулся.

– Да может, он и раньше болел…

– Он прошлым летом обследование в краевом онкодиспансере проходил, сказали – здоров. Поэтому – без вариантов.

– А личину куда дели?

– Я посоветовал тоже продать. Или выбросить. В реку. Куда дели – я не спрашивал.

– То есть, ты меня на место, где нашли проклятый клад везешь?

– Ну да. Зассал?

– Да нет. А если там нет больше ничего?

– Понимаешь, – Леший задумался, говорить мне или нет всё до конца. – Я уже лет пять ищу вогульское святилище. Где-то здесь оно должно быть, в районе Чусового. А святилище – это…

– … это сасанидские серебряные блюда с кувшинами или чашами, звериный стиль и серебряные монеты в качестве подношений духам и много чего ещё полезного, – подхватил я.

– Ну вот, если это – святилище, то мы…

– … то мы сможем никогда больше не работать, – опять подхватил я.

Собственно говоря, поездка не удалась. Ну как не удалась – это если с точки зрения находок. Не нашли вообще ничего доброго, несколько в хлам убитых монеток последнего чекана 7 7 Под определение «последний чекан» попадают все медные монеты, ходившие в России с 1867 по 1917 гг. , пару гильз от трёхлинейки (в этих местах колчаковцы с большевиками воевали, но не очень активно), да какую-то бронзовую хрень непонятного назначения. Я высказал было предположение, что это подвеска звериного стиля, но Леший только презрительно хмыкнул.

Зато весенняя природа и литр коньяка доставили нам обоим ни с чем не сравнимое удовольствие. После плотного ужина из макарон с тушёнкой мы устроились у костра на складных креслах, извлечённых Лешим из безразмерного багажника своего боевого авто, прихлёбывая крепкий чай с изрядным количеством коньяка. Уставшие мышцы требовали отдыха, и я уже начал клевать носом, когда напарник внезапно нарушил молчание:

– А я ведь как-то находил кладик… не скажу «проклятый», но нехороший какой-то.

– Скелет сверху лежал? – попытался пошутить я, но с чувством юмора у моего собеседника было не очень. Да и шутка, по правде говоря, получилась не очень.

– Скелет-не скелет, но крест лежал.

– Какой крест?

– Медный, староверский.

– Восьмиконечный?

– Нет, нательные у них были обычные, просто там по бокам внутреннего креста ещё стрела с одной стороны, а с другой тоже типа стрелы, но вместо наконечника три шара. И не просто лежал, а воткнут был в горшок с монетами, причём вверх ногами.

– Блин, это по-любому заговорённый клад!

– Ну, я и говорю. Мы его вдвоём нашли, с одним товарищем…

– Тоже умер?

– Типун тебе на язык! Живой. Но мы с ним в Берёзовском районе двое суток к машине выйти не могли.

– Почему?

– Клад не пускал. Слышал про такое?

Конечно, я слышал! В кладоискательской среде распространены такие истории, всегда происходившие не с самим рассказчиком, а со знакомым его знакомого. Смысл обычно сводится к следующему: кто-то находит клад, и не простой, а заговорённый или заколдованный. И либо все причастные к находке загадочным образом заболевают (а то и умирают), либо не могут сориентироваться в знакомой, казалось бы, местности. Продолжается эта беда до тех пор, пока особо умный из числа страдальцев не догадается вернуть клад на законное место. Тогда всё благополучно заканчивается. Или совсем не заканчивается, если умник не найдётся. Но здесь, похоже, всё было серьёзно, поэтому я не стал проявлять скептицизм: