Майкл Терри - История Лауры

– Восемь, – мягко ответил папа и с надеждой посмотрел на маму, надеясь, как можно скорее, заручиться ее поддержкой.

– Всего лишь восемь? – с напускным облегчением воскликнула я. – Потрясающе! И чем мне заниматься все лето? Слушать птичек?

– Для начала тебе нужно поправиться, – вступила в разговор мама, – и выполнять все предписания врачей, соблюдая постельный режим до тех пор, пока кости на твоих ногах не срастутся и не окрепнут. Рано или поздно ты встанешь. Но, если не хочешь все следующее лето провести точно также, как нынешнее, то прислушайся к моему совету.

– И что же это за совет? – с подозрением спросила я, чувствуя в ее голосе подвох.

– Больше не вылетай на велосипеде на проезжую часть, не сталкивайся с автомобилями и не ломай себе ноги, – подмигнула она и похлопала меня по плечу.

Я насупилась и промолчала, а папа, воспользовавшись паузой, ловко подхватил меня на руки и направился к высокому крыльцу, а по пути произнес:

– Да, хорошая газонокосилка не помешает… Но, думаю, это не станет для нас проблемой.

Поднявшись по ступенькам на крыльцо, он, крепко прижимая меня к себе, освободил одну руку и, быстро запустив ее в карман, извлек на свет металлический ключ, который выглядел как раз под стать дому – такой же мрачный и темный.

Оказавшись в коридоре, пропитанном затхлым и сырым воздухом, я, покрепче вцепившись в папу, со страхом оглядела уставленный старинной мебелью холл. Изнутри дом выглядел ничем не лучше и не уютнее, чем снаружи. Точно такие же потемневшие от времени деревянные стены делали холл, в дальнем конце которого находилась лестница, ведущая на второй этаж, очень мрачным.

– Ну? – весело выкрикнул папа. – Что скажете?

– Это… – начала было я и запнулась на мгновение, но, сглотнув в горле сухой ком, продолжила. – Это ужасно… Ничего более кошмарного я никогда в жизни не видела.

– Придется хорошенько потрудиться, чтобы придать всему этому приличный вид, – добавила мама откуда-то сзади. – Но в целом, все не так плохо, как мне показалось в первую секунду.

– Надеюсь, ты шутишь, мамочка, – возразила я. – Ты уверена, что тебе не страшно будет находиться в этом доме? Ты уверена, что по ночам сможешь спокойно спать?

– О, не преувеличивай, принцесса, – рассмеялся папа и понес меня к лестнице. – Мама будет спать со мной в одной комнате под моей защитой и ничего страшного с ней не случится! А по вечерам мы будем топить камин и болтать о всякой всячине, разве это не здорово? Я подниму тебя на второй этаж, твоя комната полностью готова к заселению.

– Второй этаж? – изумилась я, надеясь, что ослышалась, и посильнее вцепилась в папину шею. – Это безумие! Я должна оставаться внизу!

– Принцесса, милая… – мягко возразил папа. – На первом этаже располагаются гостиная, кухня и мой кабинет. А наверху у тебя будет своя собственная комната с прекрасным видом на окрестности, разве это не здорово?

– Это совсем не здорово, – обиженно поджала я губы. – Я не хочу оставаться в стороне от жизни и прозябать на втором этаже в одиночестве.

– Лаура, пожалуйста… – добавила мама. – Мы не собираемся забыть о том, что оставили тебя наверху. Но там тебе действительно будет лучше и спокойней. Поверь, ты сама взвоешь, если мы с папой будем мелькать перед тобой целыми днями напролет.

Понимая, что в ее словах определенно присутствовал здравый смысл, я замолчала, с пренебрежением оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к надсадному скрипу старых половиц под ногами родителей. Я всегда представляла себе загородный дом в виде уютного светлого коттеджа, окруженного милым искусственным газончиком, но здесь… Клянусь, этот ужасный дом больше подходил для съемок фильма ужасов, чем для проживания порядочной, интеллигентной городской семьи.

– А вот и твоя комната! – с гордостью воскликнул папа, вырвав меня из удручающих размышлений, и вошел в небольшую, ничем не украшенную комнату с точно такими же деревянными стенами как везде, разве что они не были такими черными как с наружной стороны дома. – Ну? Как тебе?

Я с сомнением оглядела комнату и задержала взгляд на запыленном, плотно закрытом окне, расположенном в противоположной стене. Ну, по крайней мере, здесь не так темно, как внизу, подумала я, пытаясь разглядеть во всем этом безумии хоть что-нибудь положительное.

Не дождавшись ответа и что-то весело рассказывая, папа пересек комнату и уложил меня на старинную кровать с металлическими душками, которая, справедливости ради стоит отметить, была застелена чистым бельем. Старые пружины сердито и раздраженно застонали под весом моего тела и я, испугавшись этого звука, замерла, не смея пошевелиться. Мама же кинулась распахивать рамы, и через несколько секунд комнату начал наполнять свежий воздух.