Алекс Динго - Расправа в огороде

Маруся Ряжкова обладала весьма приятной внешностью. Она носила средней величины, тёмные, крашеные волосы. Она следовала модным тенденциям, и стрижка являлась тому подтверждением. Лицо имела округлое, – глаза большие выразительные тёмные, как у дикой пантеры, нос с горбинкой острый мини орлиный, рот небольшой, губы полные цвета зрелых светлых слив. Маруся умела соблазнять. Она обладала пушными формами. Её большие, пылкие «дыни» завораживали. При росте метр семьдесят один сантиметр она имела девяносто килограммов веса. Но выглядела очень даже фигурно и спортивно. Маруся работал в доме детского творчества «Забавушка». Она вела кружки по интересам. Её родная дочь Ирина училась в вузе на факультете прикладных наук. Она ездила на подержанном автомобиле цвета малины марки Лада. Девушка выглядела всегда шикарно. Лицо, как у гламурной львицы, – глаза большие выразительные, нос небольшой острый, губы бантиком, точно силиконовые и всегда с тоном ярко – красной помады, подбородок острый. На неё всегда сидела только брендовая одежда последних писков моды. У неё имелся целый арсенал косметики, которым бы можно ублажить весь город Кириллов. Вернее всех нуждающихся красоток данного селения. За ней уже как год ухлёстывал парень Витя Кузинков. Он имел тело почти как у супермена. Но в лице не имелось особого приятного блеска. Глаза большие томные, нос квадратные, ноздри смотрели вверх, рот широкий, точно растянутый, губы узкие цвета застоявшегося молока. Он ездил на поддержанной иномарке Феррари. Автомобиль дымился, уже стучал двигатель, светло – сиреневый кузов ржавел, глушитель забирал воздух и страшно вопил. Но Феррари есть Феррари. А работал Витя грузчиком на местном предприятии стройматериалов за городом. Он любил летнее солнышко и парное молоко. Секс он возводил в ранг искусства. Парень часто просматривал фильмы о любви, Камасутру, календари Плейбоев и мультики для взрослых не пропускал. Он гордился своим большим жезлом в порыве агонии, точнее стальной эрекцией в двадцать три сантиметра. У него даже имелся брелок – линейка, которым он часто замерял свой возбуждённый «агрегат». И иногда тут же снимал на смартфон. Но большинство снимков удалял сразу.

На полу в зале лежал большой, мягкий ковёр. На нём изображались чудные узоры лунного цвета. На кресле лежал большой кот тигрового окраса Мурзик. Он мило дремал и пел песенки. Казалось, его жизнь удалась.

Дальше, идя по коридору, открывалась довольно просторная кухня. Там тоже имелось много дневного озарения. Светлые занавески на окне чуть топорщились. Как будто парус небольшой фрегаты, которая быстро мчалась по волнам океана. В большую форточку проникал лёгкий ветерок. Но, казалось, он то и дело, что прибавлял в скорости. А порой просто пропадал куда – то. Точно убегал пошалить в другое место. И тут же появлялся вновь, как непрошеный гость.

Шикарная, деревянная лестница с резными, лакированными перилами вела на второй этаж дома. Несколько просторных комнат делили всю значительную площадь. Коридор был наполнен дневным озарением. Но всё равно сохранялся полумрак. И виднелась струйка яркого света, в которой красиво танцевала пыль. На стенках висели картинки, выполненные живописью. Маруся немного увлекалась рисованием. Но всегда получалась интересная мазня.

За межкомнатной, светлой дверью вспыхивали лёгкие охи и вздохи. В просторной, спальной комнате на окне красовались томные шторы. Они полностью закрывали собою чистое стекло. На подоконнике стояли горшочки с небольшими, редкими цветами. Возле стены стоял компактный шкаф из красного дерева. На полках стояли книги и разные забавные сувениры. Паркетный пол был укрыт небольшим ковром цвета тополиного пуха. Светлые, фланелевые обои на стенах отдавали лёгким блеском. Над матовым потолком висела люстра, выполненная в японском стиле.

На широкой кровати, лёжа, ритмично двигалась семейная парочка. Маруся, нежась на спине, бегло глянула на багряное лицо мужа. Василий находился сверху. Его жилистые руки сильно напряглись. Он нежно облюбовал поцелуями большую, обнажённую грудь Маруси. Она, казалось, просто пылала и отдавала молочком. Он наращивал темп. Его руки тонко скользнули по растопыренным ногам супруги. Василий неистовствовал. На шее показалась широкая вена. Он прищурил глаза, получая истинное удовольствие. А затем бегло глянул на свой раскалённый половой орган. Маруся оживилась. Она, слегка прогнув спину, глубоко ощутила в себе горячее, мужское достоинство. И тут же слегка запрокинула голову на бок. Её губы покривились. Жар нарастал. По коже живо побежал приятный холодок.