Лейлина Лина - Рыжик для Миши

– И чем они тебя так привлекали? – Негодующе посмотрел Миша на спину Ирке.

– Мы читаем книги о тех, кем являемся сами, братишка. – Ирка встала боком и указала указательным пальцем на себя. – Я – вампир. – Этот же палец направился в сторону Миши. – Ты – оборотень. Если я читала в детстве книги лишь о вампирах, то ты старался читать книги о приключениях оборотней.

Мишу подпирало поспорить с сестрой. В детстве парень зачитывался не только книгами о вампирах. Он любил спорить с сестрой по любому поводу. Вот и сейчас Миша жадно провожал сестру. Он слегка сжимал свои зубы. Юноша сделал небольшой глоток воды из бутылки, выключил компьютер и стал собираться на вечеринку к своему лучшему другу детства Виталию.

Виталий жил в том же доме где и Миша. Если квартира Миши располагалась на втором этаже многоэтажного дома в тихом районе Москвы, то Виталий расположился на восьмом этаже. Родители Виталия позволяли своему единственному сыну устраивать шумные вечеринки. Они не знали что они вызваны снятием стресса не только Виталия, но и половины школы перед предстоящими контрольными. Как только Миша был готов, он вышел из своей комнаты, и, направился было к выходу из квартиры. На город надвигались сумерки. Миша, проходя по коридору, услышал знакомые голоса, доносящиеся из кухни. Парень смог узнать голос Радислава Романовича и своей матери. Видимо, Василиса Костилева все же решила вызвать доктора, относящемуся к одному из немногих друзей семьи Костилевых.

– Она прекрасно знала Радислав что Миша отличается от других. – Всхлипывала Василиса. Она дрожащими руками держала кружку с горячим успокаивающим чаем.

– Твоя дочь, Василиса, ничем не отличается от твоего сына Михаила. – Романович накрыл своей рукой руку Василисы. – Ирка освоилась и теперь ищет все пути чтобы вернутся. Лагерь притягивает нечисть. Там они в безопасности и могут не скрываться от обычных людей.

Василиса Костилева сделала небольшой глоток из своей чашки и посмотрела на старого друга. Его слова отчасти оказались правдой и немного успокоили женщину.

– В Ирке больше досталось от вампира. Ее приняли во втором отряде, потому что она умеет не выделяться и всегда поступает подумав. – Василиса Костилева тяжело вздохнула. Она старалась держаться из последних сил. – В Мише такого может не быть. Он любит устраивать взрывы и действовать необдуманно. Я боюсь за своего сына. Ведь Мишу могут не принять оборотни. К тому же пятого отряда в этом году не будет. Департамент не высылает дополнительную защиту для наших детей. Я бы не переживала, если бы мой мальчик провел свое первое посвящение после четырнадцати лет, и не в отряде под руководством Бабы Яги.

– Твоя дочь его защитит, Василиса. – Мягко произнес Романович.

Василиса Костилева отрицательно покачала головой. Она перевела свой взгляд на оставшийся чай в кружке. Ее хриплый голос говорил о большом волнении.

– Если чистокровные оборотни узнают о существовании и нахождении гибридов в этом году вне пятого отряда, может начаться война. – Василиса Костилева подняла свою голову. Ее стеклянные глаза смотрели сквозь доктора. – Ирина будет отрицать о своем родстве с Мишей. А Миша еще не превращался в настоящего оборотня. Я… боюсь за него, Радислав. И не хочу отпускать своего сына в этому году. Но Алина Павловна не оставила мне никакой возможности и уже успела внести Михаила в список посвященной нечисти.

– Вы ведь раньше с Алиной Павловной были лучшими подругами.

– Да, это так. – Василиса Костилева улыбнулась, придаваясь воспоминаниями о лучших днях своего детства. – В бывалые времена мы с ней даже проходили вместе посвящение в лагере. Жаль, что много лет назад из–за одного инцидента я потеряла все сущности нечисти и стала обычным человеком. Тогда то у нас и изменились понятия дружбы. Алина Павловна хотела дружить и с чистокровной нечистью, и с гибридами, и даже ,временами, с обычными людьми. Но у нее сначала многоразовая дружба выходила плохо. И мы даже перестали с ней общаться. Сплотились только после принятия в школу Ирки.

Миша слушал разговор матери с Радиславом Романовичем очень внимательно. Иногда он морщился, иногда он поднимал свои брови вверх от удивления или негодования. Бывали моменты, когда юноша хотел раскрыть себя и прийти на кухню, но он сдерживал себя, наблюдая за действиями своей матери из своего скоромного укрытия.

– Алина Павловна, – Радислав Романович слегка хмыкнул, произнося это имя, – ничего не делает просто так. Лет десять назад я занимался с ее десятилетней дочерью Ангелиной. Девушка мыслила как ее мать. У меня создавалось ощущение после каждого сеанса, будто Алина Павловна специально подстраивала интересы дочери под себя. У Ангелины не было своей собственной точки зрения. Она отвечала отрывисто и отрешенно. После десятого сеанса, Алина Павловна заявила, что сеансы с ее дочерью прерываются на неопределенный срок. Позже я узнал: Ангелина погибла при непонятных для меня обстоятельствах.