Мария Введенская - Тенепад

– Прости. – сказал он наконец. – Но всё зашло слишком далеко. Я больше не нуждаюсь в твоих услугах.

Лиланд кивнул на бумажный сверток в руке Джулианы.

– Нет… – та попятилась, тщетно борясь с подступившими слезами. – Нет. – и побежала.

Кажется, Лиланд кричал ей вслед, но она была в ужасе от одной только мысли, что больше никогда его не увидит. Как ни странно, но дорогу обратно Джулиана нашла сразу. Зрительная память как всегда не подвела.

Остановившись возле лебединого прудика – своего любимого места в этом парке – она уселась на одну из скамеек, где провела столько времени в раздумьях о нем, своем недостижимом герое. По берегу живописной заводи вальяжно плавали белые лебеди, лениво вытягивая шеи, и явно рисовались, расправляя свои прекрасные крылья, чтобы позволить себя сфотографировать во всей красе. Люди бросали им хлеб, а некоторые даже кусочки фруктов, но лебеди не отказывались ни от какой пищи, горделиво требуя еще. Сойдут и бананы – лишь бы не голодать. Когда-то еще в детстве Джулс никак не могла взять в толк, отчего они не улетают, а потом поняла, что дом – не там, где сердце, а там, где кормят. Почему же Джулиана была не такой? Ну что ей стоило остаться в юридической конторе? Сытно, тепло и не надо вечно искать. Значит, не могла… не настолько мудра и расчетлива.

Джулиана ждала Лиланда. Она знала, что он придет сюда, потому что он чувствовал ее и понимал. Такая связь удивительна. И на самом деле, не прошло и десяти минут, как он опустился на скамейку рядом с ней. Слезы, с таким усилием сдерживаемые, предательски потекли по щекам, принося с собой облегчение. Вместе с ними прорвалось и наболевшее. Она с обидой говорила ему, едва не срываясь на крик, о времени, что он отнял, о весне, которую она даже не заметила, потому что была буквально вывернута им наизнанку.

Впоследствии Джулиана уже не помнила тех пронзительных речей, что вывалила на любимого ею человека, только лишь то, как он обнял ее и прижал к себе. Так и просидели, пока та не успокоилась, уверившись, что они так и останутся здесь навсегда, став частью Лебединого парка. Это воспоминание стало самым дорогим и любимым, сохранив тепло от объятий и касания кожи на века, словно забальзамированную мумию. Сидеть бы так на этой вот скамейке под внезапно проглянувшим солнцем на берегу живописной заводи с умиротворенно плавающими лебедями и постоянно голодными чайками до скончания веков. Но так же не бывает…. Всему есть предел.

Рука Лиланда, так естественно обнимающая ее плечи, соскользнула вниз и забрала бумажный сверток, а затем он поднялся, поцеловал обреченно кивнувшую Джулиану в макушку и ушел прочь. Это был конец, и она очень четко это поняла. Хотя осталось кое-что еще, подарок на память, ожидавший ее следующим утром. Цветок в горшке, доставленный изумленной Джулиане, красивей которого она не встречала. Такка «Черная Лилия» или «Летучая Мышь» – магическое создание природы, отталкивающее и одновременно манящее. Среди больших сочных листьев на стрелке в пятьдесят сантиметров нависал медузопадобный цветок черно-пурпурного цвета с седоватыми нитями, словно щупальцами. Ну разве не чудо? Диво дивное – редкое по свое красоте, но в то же время и совершенно непонятное, местами даже пугающее, как и сама Джулиана. Конечно, от Лиланда – от кого же еще? Он понял ее, разгадал. Только вот, кому такое надо?

Инстинктивно Джулс потянулась к цветку, но аромат заставил ее отпрянуть. Совсем тонкий, едва уловимый, но узнаваемый. Запах падали. Запах смерти….

Следующие месяцы стали для нее настоящим испытанием. Джулиана изо всех сил старалась выбраться из ямы, в которую угодила, первым делом съехав с квартиры, которую снимал ее отец. Она перебралась в Нью-Йорк, попыталась найти работу и даже поглядывала по сторонам, цепляясь за лица мужчин, но в итоге поймала себя на мысли, что целый месяц только и думает, по каким следам Лиланд смог бы ее вычислить. Ну так, чисто гипотетически, хотя и с надеждой…. Господи, как она ненавидела это слово! Надежда. Саму его предательскую суть! Это же чушь какая-то! Ну кто… кто мог выдумать, что надежда хорошая вещь?! Она же разъедает душу, то сменяясь абсолютной безнадегой, то торжественно возвращаясь на место. И сердце просит ещё, подсаживаясь на этот наркотик, но оно не резиновое. Господи, оно же не резиновое! И в какой-то момент сердце просто рвется, как старая тряпка.

Именно надежда – пустая и безжалостная – привела Джулиану сюда за этот стол этим утром, но именно безнадега будет той, кто завершит начатое. Ее рука уже давно легла на рукоять сигмы [1] Сигма – модель пистолета американской фирмы Смит и Вессон. . Почему так легко купить оружие? А потом охаем, когда какой-нибудь психопат заходит в школу и начинает всех расстреливать….