Мария Введенская - Пределы неоднозначности

Чарли не могла выразить свое удивление, потому что, во-первых, на это не хватало сил, а во-вторых, открой она рот, ее бы непременно стошнило. Сибилл нагнулась к ее уху и прошептала то слово, которое скрывалось под знаком «секретно» столько дней.

– Твой блокнот.

Потом ее рука проникла под подушку, создав тем самым дополнительную качку, и новый приступ тошноты подкатил к горлу. Задержавшись там на секунду, она оставила после себя какой-то бугор, а затем, убрав руку, Сибилл отстранилась и вышла.

Когда Чарли повели в туалет после ужина, комната № 311 оказалась пустой. Никто не ждал ее там, чтобы беззвучно произнести какую-то мантру.

Почему? – думала Чарли. – Почему ее нет? Кто теперь будет мне шептать?

Пятнадцатое число и Сибилл были как-то связаны между собой… но только не в мозгу у Чарли. В восемь вечера ее должны уколоть. Оставался почти час. Единственный час в сутках, когда она боле-менее соображала. Что-то появилось в ее памяти нового, но она не могла вспомнить, мотая головой по подушке, которая внезапно стала такой неудобной. Твой блокнот … – внезапно вспомнила она. Волосы Сибилл щекотали ей лоб, а потом она сказала: «Твой блокнот», и подушка внезапно стала такой неудобной. Может, она что-то засунула туда?

Словно марионетка с оборванной нитью, Чарли шлепнула рукой по подушке, потом кое-как залезла под нее и нащупала какой-то гладкий предмет. Попробовала вытащить…. Нет сил. Рука, сорвавшись, больно ударилась о металлический поручень. Еще усилие. Предмет чуть сдвинулся. Чарли потянула еще сильней, кряхтя от напряжения… и с трудом вырвала из под подушки то, что лежало под ней. Это был черный блокнот с голубой плетистой розой, обсыпанной блестками. Какая знакомая вещь, но откуда?! Вот в чем вопрос.

Она открыла его, но буквы плясали перед глазами, словно живые и совершенно безумные. Вверх, вниз и в стороны. Чарли застонала от бессилия. Ее рука взметнулась, словно плеть, и обрушилась на лицо… потом еще раз. Основные удары пришлись по носу. От боли покраснели глаза. Чарли еще раз заглянула в блокнот. Стало лучше. Боль помогала собраться. Она перелистнула страницы до последней записи, прекрасно понимая, что не осилит весь текст. Чарли напряглась изо всех сил, и буквы немного выровнялись. Она смогла прочитать:

6.07.1978. Вошла в дом, где Кейси Парсон удерживала в заложниках трех девочек. Спасла девочек и Кейси, выбралась живой .

– Кто выбрался? – прошамкала Чарли.

Она открыла форзац обложки и прочитала:

« Шарлин Новак. Чудеса ».

– Шарлин? – пробормотала та. – Кто?

Шарлин… но лучше просто Чарли. Имя перекатывалось на языке как ледышка. Она его чувствовала, пыталась вспомнить. Прошло не менее пятнадцати минут, прежде чем ей удалось осознать, что это ее собственное имя. Чарли Новак. Полное имя Шарлин. Память, словно поломанная игрушка, мигала и глючила, скрипела и тормозила так, что хотелось по ней врезать. Но она всё же работала. Как только откровения начали штурмовать ее сознание, Чарли, шатаясь, словно неваляшка, села на кровати и через несколько минут даже поднялась на ноги.

Без десяти восемь. Она довольно многое вспомнила, просмотрев большинство записей…. Всё это время, Шарлин простояла на ногах. Сначала держалась за стену, потому что всё плыло и кружилось, но со временем смогла стоять самостоятельно, не шатаясь. Еще через некоторое время она уже ходила по палате. Медленно, но сама. Это была настоящая победа над собственным телом, хотя скорей всего именно над разумом. Она возвращалась, она вспомнила ранчо с верандой и человека по имени Эйбл. Не врача… нет. Другого . Черного-черного человека, коим тот был на самом деле. Он сказал, что Чарли больна и всё придумала, что она не ходила ни к какой Кейси Парсон и не спасала никаких девочек. Но тогда, как же она могла сделать запись шестого июля, если ее взяли, якобы второго? Ведь новость о Кейси появилась только четвертого…. Когда ее уложили в психушку под таблетки и уколы, о Кейси она еще не знала, и у нее не могло быть этого в блокноте. Да и подчерк…. Разве она смогла бы писать в таком состоянии? Даже день, проведенный здесь, превращает человека в куклу. Чарли никого не убивала! Не убивала. Она не сумасшедшая.

Скоро должна прийти Иви и сделать укол, после которого она опять всё забудет. Опять превратится в ничто, лишь в груду костей на больничной койке. Надо что-то делать…. Но что? Чарли была очень слаба, и ноги еле держали, так что о побеге и речи быть не могло. Мысли с трудом связывались друг с другом, а ноги едва могли позволить себе твердый шаг. В таком состоянии побег из психиатрической клиники – это как минимум невозможно. Если только она не вымысел, навязанный чужим сознанием…. Нужно каким-то образом встретиться с Эйблом.