Анна Артюшкевич - Алхимик

Назавтра Димка потребовал, чтобы я показала подаренную Женькой кругляшку ювелиру. Отпахав день, мы посетили ближайшую мастерскую, и ювелир после долгих манипуляций спросил:

– Откуда у вас такое чистое золото?

Глаза его смотрели странно. Димка забрал кругляшку, что-то пробормотал, подхватил меня под руку, и мы выскочили на улицу. И сквозь оконное стекло увидели, как ювелир лихорадочно набирает чей-то номер.

Дома я спрятала Женькин подарок в коробочку из-под духов, засунула коробку за другие парфюмы и легла спать.

А наутро меня хотели убить.

Утром моросил дождь, и под монотонный шум я видела сон: смеющегося Женьку в окне поезда и золотой перстень у него на ладони. Перстень был слегка кривоват и сиял розовым светом. Женька пытался открыть окно, чтобы отдать его мне, но поезд тронулся… За спиной Женьки возникла тень… И я проснулась.

Полежала немного, осмысливая увиденное… Потом приняла душ, накрасилась и за кофе подумала: «А ведь мы понятия не имеем, как он погиб…» Не знаю, почему мне в голову пришла эта мысль.

Позвонил Волин и сварливо забубнил:

– Дрыхнешь, небось? Про съемки не забыла? Материал оперативный, между прочим!

– Не дрыхну и не забыла. Пью кофе.

Возникла пауза: я его вырубила своей кротостью.

– С тобою все в порядке? Какая-то ты покладистая сегодня…

– Ты не в курсе, как Женька погиб?

Димка опешил:

– Чего это ты вдруг?!

– Он мне приснился. Знаешь, по-моему, это свинство с нашей стороны – не поинтересоваться хотя бы подробностями его гибели! У него родные есть?

– Брат на Дальнем Востоке.

Помолчал и добавил:

– Я с ним свяжусь и выясню все. А ты собирайся.

Было прохладно. По шелку зонта с шелестом скользил дождь, а вокруг колыхалась завеса из серебряных капель.

Я обогнула шеренгу машин и вышла на тихую улочку. Троллейбусная остановка располагалась напротив. Шагнув на проезжую часть, замешкалась, соображая, с какой стороны обойти огромную лужу…

И тут из-за поворота выскочил внедорожник. Он несся на бешеной скорости, а я, застыв, тупо смотрела на него, прикидывая, какой глубины может быть лужа… Был шанс отскочить… Но новые туфли!..

Мощный толчок… Злосчастная лужа…

Пробороздив ее, словно дредноут, я уткнулась носом в асфальт. Рядом темнело чье-то тело. Отфыркиваясь, скосила глаза: тело принадлежало соседу по подъезду, который, приподняв голову, рассматривал мои колени.

– Спасибо, – прохрипела я, – вы, кажется, спасли меня.

– Не за что, – бодро отозвался он, – у вас коленки до крови сбиты. Надо перекисью обработать. Или йодом.

И, морщась, занял вертикальное положение: видимо, здорово ушибся.

– Вы долго намерены принимать ванну?

Он протянул руку. Я вцепилась в нее, поднялась, с сожалением оглядела мокрые плащ и туфли. Плащ я купила вчера.

– А почему вы замешкались? – с любопытством спросил сосед, выжимая галстук. Галстук был фирменный. – Я видел, как вы играли в настольный теннис во дворе – у вас реакция превосходная! О чем вы думали, уставившись на машину?

– О туфлях думала, – откашлялась я.

Он недоуменно вскинул брови.

– У меня туфли новые, а тут – лужа…

Сосед расхохотался:

– Ох, уж эти женщины!

Зазвонил сотовый.

«Уцелел», – удивилась я.

– Где тебя носит? – заорал Димка. – Договаривались же вовремя выехать!

Позвольте, – попросил сосед и отобрал телефон. Я вспомнила: его звали Олег Леонидович Платонов и он был в прошлом следователем. А потом его подстрелили, он долго лечился и в звании полковника ушел в отставку. Сейчас, по слухам, занимался то ли адвокатской деятельностью, то ли частным сыском… По крайней мере, соседи, попавшие в конфликтные ситуации, связанные с законом, всегда обращались к нему. Жена Платонова умерла от рака пять лет назад, а взрослые дети разлетелись, кто куда.

– На вашу даму совершено покушение, – веско сказал он в трубку. – Ее едва не сбила машина.

Димка заткнулся. Сосед отдал телефон мне.

– Цела? – растерянно спросил Волин.

– Да нормально все, – с досадой сказала я: меня начинало знобить.

– Ладно, зализывай раны, я сам справлюсь. Вызови врача, если что… Вечером позвоню.

– Хорошо, хоть не священника, – пробормотала я.

Платонов засмеялся, взял меня галантно за локоток и потащил к подъезду, вызывая нездоровые эмоций у сплетниц, глазевших из окон. Довел до квартиры, посулил заскочить с коньяком, дабы согреться, и поскакал наверх. Я приняла горячий душ, смазала ссадины йодом, потеплее оделась и собиралась варить кофе, когда раздался звонок в дверь. Это был сосед с коньяком.