Кирилл Ивонин - Рассказы 6. Ключ к человечности

Камни – мелкие, большие и огромные – посыпались дождем. Доусон ощутил, как на его руку грохнулся здоровенный булыжник. Синяк будет, а если бы не скафандр, раздробило бы кости.

Рядом рухнуло тело. Затем еще одно. Мимо, вниз по склону, прокатились в водовороте камней еще три.

Доусон поднял голову: никто из ребят Петренко не сумел удержаться на скале.

– Черт возьми, что это?

– Они что, спятили?! Они ударили из всех орудий по нашим!

– Логан! Капитан!

– Вызываю Якобчика!

– Петренко, ответьте!

Эфир кипел. Крики, вопросы, угрозы, мольбы. Слышно, как кто-то зовет на помощь. А на фоне – жуткое глухое бульканье, с которым у кого-то горлом идет кровь.

– Взвод Доусона, вперед! – рявкнул лейтенант. – Цель – занять позицию чужих! Живо!

Волна десанта хлынула на площадку. Лапа набросился на вскинувшего оружие чужака и ножом пропорол его скафандр. Амбал прицельно стрелял в головы дергающихся врагов, прижатых обломком скалы.

Дрон присел рядом с чьим-то телом.

– Это наш, лейтенант. Ворон из взвода Петренко. Скафандр цел, но нужна помощь.

– Все потом! Вперед!

Редкие выстрелы. Крики и хрипы своих в микрофонах. Короткие яростные драки.

Шесть минут – и высота занята.

Нехотя разгорается тусклый рассвет. Медленно прорисовываются неподвижные фигуры в скафандрах, распростертые и скорченные на камнях, и с ходу нельзя отличить своих от чужих.

– Лейтенант, мы сумели? – неуверенно спрашивает Юки, и Доусон кивает, не думая, заметит рядовой или нет.

Мы сумели.

Напротив, вместо склона соседней горы и чужой базы под ней, дымится воронка. Огромная черная воронка. И тишина. Кажется, весь мир замер, глядя на воюющих людей, затаил дыхание и ждет, что они будут делать дальше.

Что делать дальше?

– Лейтенант, капитан не выходит на связь…

– Ты слепой? – рычит Амбал. – Дыру это гребаную не видишь?!

– Но…

– Заткнись!

Доусон встряхнулся.

– Прекратить перебранку!

Оглядел своих. Прозрачные стекла скафандров не скрывают растерянные лица. Из четырех взводов уцелело два. И то не полностью – Ивади потеряла пятерых.

– Шевелится, гад! – вскрикнул Южанин. – Вот!

С десяток стволов мгновенно повернулись в сторону лежащего чужака. Он и правда шевельнулся. Темное стекло его скафандра не показывало ничего.

– Покажись, – рявкнула Ивади.

Он медленно повел пальцами – надо же, и система управления такая же! – и темнота растаяла. В бледном свете местного утра на десантников смотрел лейтенант Доусон.

– Что за хрень?

– Какого?..

– Мать твою…

Доусон на негнущихся ногах приблизился и не мигая воззрел в свои-чужие глаза на своем-чужом лице.

– Кто ты? Кто вы? – тихо выдохнул Доусон.

Другой Доусон усмехнулся и резко потянулся к поясу. Несколько выстрелов пригвоздили чужака к земле. Резкие звуки слились с запоздалым выкриком Доусона:

– Не стрелять!

– Вы чего, лейтенант? Он бы вас порешил, – проворчал Амбал.

Что чужак хотел достать? Нож? Или комм? А что достал бы он сам? Нет ответа.

– А другие?

Движимые брезгливым любопытством, десантники принялись разбивать забрала шлемов.

Ивади. Амбал. Южанин. Ребята Доусона, ребята Петренко, ребята Ивади и Якобчика. Словно выживших из остатков взводов отправили защищать огневую точку.

Кто-то ругался. Кто-то молился. Кого-то рвало.

– Уходим на базу.

С собой трупы чужаков не взяли. Еле притащили тех сослуживцев из взвода Петренко, у кого остались целы скафандры. Целых шестеро. Нести пришлось осторожно: двое ребят отделались переломами конечностей и ребер, а остальные были, по выражению Амбала, «киселем в обертке».

Вот те, кто нес, и старались не расплескать.

В каюте капитана присутствовали оба уцелевших лейтенанта и главы отделов.

– Итак, итоги неутешительные, – проговорил капитан корабля. – Мы понесли значительные, невосполнимые потери.

Он помолчал, отдавая дань уважения погибшим.

– Сигнал связи, по отчетам инфоотдела, все равно не проходит. Ресурсы на вражеской базе захватить не удалось.

Все оказалось бессмысленно. Доусон не чувствовал ни отчаяния, ни страха, ни злости. Просто тупое безразличие. Все оказалось напрасно. Мы навсегда останемся здесь. И это «навсегда» будет совсем недолгим.

Внезапно мигнул свет. Послышалось тихая бодрая мелодия. Глава связистов виновато улыбнулся:

– Простите, это мой.

Активировал тихо сигналящий комм:

– Потом, Сандерс, я на совещании!

– Сэр, кто-то взламывает нас!