Виктор Зорин - Русские несказки

Сан Саныч поинтересовался, чем занимался Луцкий в институте.

– Несколько лет назад мы по заданию правительственных структур начали разработку устройства для ускорения глубокой фазы сна. Над этим трудился весь наш отдел.

– Расскажите подробно о применении устройства.

Храбров помялся:

– Вообще, это засекреченные материалы…

– Не для ФСБ, – оборвал Сан Саныч. – Надеюсь, что нас не подслушивают в этом кабинете?

Округлив глаза, учёный ответил:

– Конечно, нет, у нас есть служба безопасности.

– Отлично, итак?..

– Этот гаджет, попросту говоря, должен ускорять засыпание организма и сокращать время отдыха. Человеческий мозг, засыпая, проходит несколько фаз релаксации и по-настоящему отдыхает только во время глубокого сна. Мы сокращаем время погружения в сон и предпробуждения, сразу же отправляя мозг в полную отключку. В результате человек недолго спит, полностью расслабляется во время отдыха и просыпается без раскачки.

– Ясно, – кивнул Сан Саныч. – Военные разработки.

Храбров посмотрел своим странным взглядом и осторожно проронил:

– Допустим…

– Ладно, не буду вытаскивать на свет божий ваши тайны. Чем занимался Луцкий, и почему вы с ним поругались?

– Мы не ругались, – нахмурился Храбров, – здесь работают интеллигентные люди… Яков Петрович – один из старейших работников, автор запатентованных изобретений, он продолжал консультировать и принимать участие в разработках даже после шестидесяти лет. Он занимался исследованием реакций человеческого организма на те или иные импульсы прибора, который мы конструировали. Но на стадии доработки у него вдруг возникла идея, которая не имела прямого отношения к нашей работе, и он большую часть времени стал уделять ей.

– Поэтому вы и поссорились.

– Мы не ссорились, – Храбров заметно нервничал. – Однажды Яков Петрович пришёл в этот кабинет и принялся излагать мне теорию гармонизации колебаний.

– Это что ещё за теория?

– Это его теория, – прошипел учёный. – Строго говоря, все объекты на земле состоят из мельчайших частиц, молекул и атомов, которые находятся в постоянном колебании. Даже очень твёрдые тела, вроде камней. На микроуровне.

– Угу, – кивнул Сан Саныч, поскольку Храбров с некоторым сомнением поглядывал на него.

– Луцкий убеждал меня, что он в состоянии соорудить прибор, который будет контролировать микроколебания внутренних органов, благодаря чему болезни будут излечиваться, а старение замедляться. Он даже сказал, что начал строить прототип прибора, но он ещё слишком нестабилен.

– Что это значит?

– Это значит, что никто не поручится, что сегодня устройство вылечит, а завтра не угробит пациента. Я слегка утрирую, но так оно и есть.

– И тогда вы его уволили?

– Да нет же! Вы дослушайте: он сказал, что для бесперебойного питания прибора нужно отправиться в Киево-Печерскую Лавру, поскольку там лежат нетленные мощи святых старцев. Некоторые результаты дал его поход к часовне Блаженной Ксении Петербургской, на Смоленском православном кладбище, но этого недостаточно. Луцкому якобы надо было получить импульс, который позволит его прибору работать без батареи – на переработке энергии организма.

Сан Саныч заметил, что в этом месте Храбров раскраснелся.

– Забудем о том, что учёный обращается к христианской мистике, но он пытается добыть из неё импульс! Каково? – научный сотрудник буквально ел собеседника глазами.

– Это, по-вашему, кощунственно?

– Да не в этом дело, – Храбров нетерпеливо пошлёпал ладонью по столу. – А дело в том, что Луцкий в этом кабинете предлагал мне построить перпетуум мобиле! Скажем, в Лавре он получает этот свой магический импульс, а потом прибор работает вечно, черпая энергию из врачей и пациентов. Вы это понимаете?

– Понимаю, – кивнул Сан Саныч: с логикой у него всё было в порядке.

– Нет, не понимаете, – затряс головой учёный. – Перпетуум мобиле невозможен в принципе: из ничего не рождается нечто. Хоть солнечная батарея, хоть энергия прилива, хоть фотосинтез, но у энергии должно быть происхождение и воспроизведение. А не единичный импульс из киевских пещер. Ересь какая-то…

– Ясно, – подвёл итог Сан Саныч. – Нашла коса на камень: материалистический реализм против мистического магнетизма.

– Я вас не понимаю, – сверкнул глазными яблоками Храбров.

– Неважно. Вы видели когда-нибудь здесь вот такого человека?

На стол руководителя отдела лёг фоторобот человека с нехорошим лицом.