Алексей Тенчой - Вечная жизнь

– Эээ… Прошу прощения… – смутился Бабу, – я просто никогда не встречал представителей иных цивилизаций, поэтому, еще не сориентировался, как следует себя вести.

– Ну, вот. Уже лучше. Я Уку, – знакомец протянул зелёную четырехпалую руку. Бабу дружелюбно пожал ее.

– Кажется, я знаю, что вы ищете, – доверительно сообщил Бабу, вспомнив о метеорите. – Правда, мне это помогает растить помидоры. Я потом продаю их на базаре. У меня очень много детишек. Четырнадцать. И…

– Сколько? – резко развернулся пришелец, который уже подошел к огороду, – Ты кормишь их помидорами?

– Нет, не совсем. Но иногда и помидорами тоже… Но…

– Что «но»?! Они не едят таких, как я? Они травоядные?

– Э… не совсем, – ответил Бабу, – но в основном да, – добавил он, заметив беспокойство Уку. – Я продаю помидоры и другие овощи на базаре, получаю за это деньги, а на деньги покупаю еду.

– О, как это все сложно у вас у людей. То есть, ты продаешь еду, чтобы снова купить еду?

– Практически, да. Но за деньги ты можешь купить все. Не только еду, которую хочешь, но и одежду, игрушки, понимаешь?

– Теперь понял. А нас кормит Великая Манна. То есть, мы питаемся энергией друг друга и нашей планеты. Когда то у нас тоже было нечто похожее на ваши деньги. Но все начали ссориться, отнимать их друг у друга, потом последовали драки, убийства, войны, пошло в ход разное оружие… В итоге началось вымирание. Но, к счастью, вымерли не все. Те, кто остался, осознали ошибки общества, вовремя спохватились, и потом мы все исправили… Четырнадцать детей? Серьёзно?

– Да… – скромно ответил Бабу.

– У меня один, а мы с женой с ума сходим! А тут четырнадцать! И это у всех вас так? У землян?

– Да нет. У всех по-разному. У кого-то тоже по одному, у кого пять человек, а кому-то не даёт Бог детей совсем.

– О, это несправедливо, – тут же прокомментировал Уку.

Пока они разговаривали, Бабу лучше разглядел своего собеседника – особенно выделялись совершенно черные глаза на пол-лица, которые поблескивали при лунном свете. Веки у инопланетянина были тоже огромными, с длинными ресницами.

– Теперь мне нужно найти запчасть, проверить ее состояние и дать отчет соотечественникам, – улыбнулся Уку.

Бабу шел и шел за ним по огороду, как заворожённый. Пришелец Уку спокойно, в свой полный рост, прошел в выкопанный туннель, а Бабу, следуя за ним, слегка пригнулся.

– Эй, посвети-ка мне! У тебя же фонарик! – скомандовал зелёный. Бабу трясущимися руками достал фонарь и включил его. В туннеле действительно оказался огромный камень, местами сильно оплавленный.

– Да… – сказал Уку, осматривая его, – Не очень-то дела. Придется оставить это тебе. Деталь не исправна. Повезло тебе, дорогой друг! – хихикнул Уку. – Ну, мне пора. Не шалите тут. Не стоит заниматься самоуничтожением, я-то знаю, о чем говорю, поверь! – Уку протянул новому другу четырехпалую руку. Как только Бабу коснулся ее, мир вокруг закружился, завертелся, ему показалось, что они вместе падают в бесконечно глубокий колодец. И тут Бабу проснулся. Было уже утро и через окно, согревая лучами ему лицо, светило солнышко.

Конечно, Бабу тут же побежал в сад посмотреть, не осталось ли каких следов после Уку, но их не было. Так ничего и не найдя в зарослях травы, Бабу понял, что это был просто сон.

Однажды Кумари, которая весь день готовилась к завтрашнему празднику, обнаружила, что в доме кончилась мука. Хотя уже вечерело, рынок еще должен был работать, и женщина отправила Притти за покупкой. В полутьме девочка заблудилась – свернула не в ту сторону, и ошибочно приняла здание старого заброшенного кинотеатра за базар.

Притти была на велосипеде, подъехав к зданию, она поставила его к стене, а сама открыла заржавевшую дверь. Та так сильно скрипнула, словно хотела упрекнуть девочку, то, что много лет никто ее ни разу не трогал, и не смазал ее петель, а какая-то пигалица осмелилась нарушить покой заржавевших скоб. От этого железного скрежета, молодые влюбленные, идущие невдалеке, испугано бросились в обратном направлении. Все это Притти не понравилось, но так как без муки вся семья осталась бы без ужина, смело направилась внутрь.

Когда девочка подошла к большим дверям, забитым досками крест-накрест, и позвала хозяина, в надежде узнать дорогу до рынка, в ответ кто-то жалобно простонал, и неясный расплывчатый силуэт скользнул вглубь здания. Притти окликнула этого человека и решила догнать его, но только приблизилась, он закружился белой дымкой и рассыпался, словно его и не было. Девочка испуганно закричала и бросилась к выходу. На улице недалеко от странного здания она увидела идущую по аллее шумную толпу людей и, схватив свой велосипед, побежала к ним.