– Если тебе трудно, сиди, я ведь…
– Уже встал.
Мужчина поправил сбившуюся жилетку, развернулся боком и, пропустив девушку, пошел в сторону столпившихся пассажиров. Стюардесса уговаривала их сесть на свои места, но мужчина со второго ряда, размахивая руками, тыкал пальцем в сторону тумана. Алексей с женой сидели ближе к проходу, а у самого иллюминатора, закрыв его шторкой, спал старик, он даже не стал завтракать. Алексей нагнулся и посмотрел, но кроме густой белизны ничего не увидел.
– А что произошло? – извиняясь, спросил у женщины, что прижимала платок к губам.
– А… а там ничего нет, – промямлила она и кивнула в сторону окна.
То, что там ничего не видно, Алексей и так уже знал, но что именно произошло и почему люди столпились и требовали от стюардессы объяснения, не понимал. Постояв немного, вернулся обратно к жене.
– Что сказали? – поинтересовалась она, даже не оторвав взгляда от книги.
– Туман или облака, говорят, на этой высоте его не должно быть, но ведь есть, было бы из-за чего поднимать шум.
– И все? – удивилась Валерия Ивановна и, закрыв книжку, удивленно посмотрела на мужа. – Это все?
– А ты что хотела? Там облака, скоро пролетим, и будет чистое небо.
– Ну хорошо, – ответила так, словно муж пообещал разогнать туман.
Кабина летчика
Командир самолета Конюхов отстегнул ремни безопасности, встал, чтобы размять ноги и, нагнувшись к стеклу, стал рассматривать странные облака. Он как-то смотрел передачу про авиакатастрофы, там говорилось о случае с Lockheed L-100-30, что произошло в 1980 году. Борт на пять минут попал в пепловое вулканическое облако, лобовое стекло так сильно было повреждено, что сквозь него ничего не было видно. Летчикам удалось в уголке окна найти нетронутое пеплом стекло и совершить приземление. Но над центральной частью России нет вулканов, и никакого предупреждения об извержениях не поступало.
– Свяжись с землей, узнай, может это вулканическое облако, – попросил Конюхов второго пилота. – Если это так, то у нас проблемы.
Он сел на место и, проверив показания приборов, потянулся за инструкцией по аварийной ситуации.
– Что ответили?
– Ничего, – Мельниченко пощелкал тумблером и еще раз попробовал связаться с землей. – Опять ничего, они там что, вымерли?
Конюхов насторожился, он надел наушники и стал слушать все то, что было в наушниках второго пилота, но кроме статики, что часто бывает во время грозы, ничего не услышал.
– Связи нет, – неуверенно сказал Мельниченко и стал переходить с одной частоты на другую. – Кто-нибудь нас слышит, прошу, ответьте!
– Ты что делаешь? – возмутился Конюхов, понимая, что второй пилот не по инструкции связывается с землей.
– Никто не отвечает.
– Перейди на аварийную частоту, может у них проблема.
– Хорошо, – сухо ответил второй пилот и опять защелкал пальцами, меняя одну частоту на другую.
«Что же это такое? – думал командир корабля. Были всякие ситуации, один раз выкатился за полосу, не успел затормозить, мокрый снег, что покрыл бетонку, сработал как масло. А другой раз кружили над Волгоградом, как раз стал командиром самолета, сжигали топливо из-за неисправности в шасси. Но чтобы вот так лететь на высоте в десять километров в сплошном тумане, это впервые. – Что же это такое? Почему нет связи? Может?… – в голове промелькнула глупая мысль, что началась война, и это последствие термоядерного взрыва. – Глупости, этого не может быть». Конюхов прислушивался к шипению в наушниках, а сам в это время лихорадочно листал инструкцию по экстренной ситуации в полете.
– Тихо, не отвечают, – сообщил второй пилот, но не перестал щелкать тумблером.
– Понял. Может ты сталкивался на учениях с чем-то подобным? – Конюхов знал, что Мельниченко летчик в третьем поколении, его дед служил в морской авиации, а отец после армии перешел на внутренние линии.
– Я не слышал о подобном. Может зря мы кипишь подняли, что из того, облака, мы что, раньше их не видели, приборы работают, двигатели тоже, все в норме.
– Но нет связи с землей.
– Мало ли что, может обед, сбой, – предположил второй летчик и опять стал переходить с частоты на частоту.
– Шутник. Один раз в Минске прилетели, жутко трясло, стоим ждем, вот уже скоро пассажиры пойдут, а нам топливо не дали. Связываюсь с вышкой, говорю, борт такой-то, топлива мало, а он с удивлением, я вас на радаре не вижу. Ты представляешь, я на земле, а он меня в небе ищет.
– А что в инструкции сказано? – поинтересовался Мельниченко.
Читать дальше